Я подпрыгнула на метр, Люций равнодушно повернулся. Вспыхнули фары, но мне лучше не стало — контрсвет очерчивал только фигуру стоящего у капота машины вампира. Может быть, Люцию это помогло — я отвернулась от яркого света и увидела его очень нехорошую улыбку. Если бы эта улыбка была предназначена мне, я бы уже погасила фары, села в машину и уехала к чертям на рога.

— На охоту, — ответил Люций демонстративно только мне. Правда я-то знала, что хрен бы он мне ответил вообще, так что шоу было для незнакомца.

— Что — с ней? — а он, в свою очередь, выбрал игнорировать меня. Такая мутная игра на троих. Я в нее вступать не буду, игнорировать Люция чревато.

Вампир отлип от бампера, подошел и кончиками пальцев вздернул вверх мой подбородок. Мне очень захотелось оскалиться и зашипеть. У Люция заразные привычки. Но острый взгляд светлых, почти белых в темноте глаз, заморозил меня, запретил дергаться. Я могла только смотреть на этого наглеца в белой рубашке с черным галстуком и старомодными подтяжками. Волосы у него были зализаны назад, этакий гангстерский стиль, времена американского сухого закона. Но пиджак он держал в руках и мог в любой момент превратиться в аккуратного топ-менеджера. Разве что кобура под мышкой немного насторожила бы тех, кто в теме. Ну и пятна крови на рубашке.

— Не твое собачье дело, — как всегда вежливо отозвался Люций. Но к машине не шел и явно ждал ответного хода.

— Кстати, о собаках… — задумчиво отозвался вампир. — А тебя разве выпускают со двора?

Люций как хорошая машина — в одну секунду заводится с нуля до сотни. Я просто залюбовалась тем, как он мгновенно оскалил клыки, как зажглась тьма в черных глазах, а когти выщелкнулись с металлическим звуком. Ну или мне так показалось, потому что на вид он стал очень опасный, такой же, как в ночь нашей незабываемой встречи.

— Я смотрю, ты решил, что уже большой мальчик и можешь выебываться на взрослых? — прошипел он.

— Успокойся, друг, — незнакомец выставил открытые ладони вперед таким фальшивым жестом дружелюбия, что даже я поморщилась. — Я пришел с миром.

Он развернулся ко мне, улыбаясь краем губ, изобразил полупоклон, согнув спину на четко просчитанные градусы, так чтобы не показать слишком уж много уважения, но темная прядь изящно упала на лоб, и посмотрел мне в глаза из этой позы. И я снова ничего не смогла сказать или сделать. И вовсе не потому, что мне не хотелось.

— Анатоль, — бархатным голосом с мурлыкающими модуляциями. — К вашим услугам.

— Мы пытались дать ему вампирское имя, — прокомментировал Люций, уже снова спокойный, тормоза у него тоже как у спорткаров. — Красивое — Волк. Но он настолько самовлюблен, что предпочел то, что записано в метрике.

— Так ты, дорогой состайник мой, выдал мой возраст, — с досадой произнес Анатоль. Он вернулся к машине, переключил фары на ближний свет и мне стало как-то легче жить. Представляю, как бесился Люций.

— Его звали Анатолий Васильевич Эткинд, — невозмутимо сдал его Люций. — Если уважаешь старость, можешь так и продолжать.

Анатоль прожег в Люции взглядом дыру. Я его в принципе понимала — я тоже не люблю, когда меня в интернете зовут реальным именем. Но солидаризироваться в эмпатии все равно предпочитала с Люцием. Потому что твой абьюзер — это знакомый абьюзер и крыша от других абьюзеров.