— Только так. Таков твой путь, — развел руками в стороны Иуда и расхохотался, вновь блеснув черными глазами.

— Я так понимаю, проводников и силового сопровождения мне в Цифрограде искать бесполезно?

— Именно так.

— Понял. Ты меня Фагоцитом назвал. Пояснишь, что это значит?

— Это можно. Представь Систему, как живой организм. Пусть будет человеческий. Наступает у неё какая-то проблема. Фурункул выскочил в неудобном месте. Что делать? Можно удалить хирургическим путем, есть у неё такие ребята, в черном ходят, деловые все, до ужаса. А можно и своими силами попробовать, ресурсами организма. Для этого в организме даже специальные клетки есть. Созданные для того, чтобы бороться с вирусами и вредными бактериями. Только вот обычный фагоцит, он бездушный придаток, куда его пошлют он туда по крови и плывет и, добравшись до врага, устремляется в бой не задавая вопросов. Погибает естественно, но такая у него судьба. Игрок же всегда ищет выгоду, вот его Система и подкармливает. Тебе же с умениями повезло? Да и не только с ними, как мне видится.

— Повезло. А для чего ей вообще это надо?

— Она не всесильна, это, во-первых. А во-вторых, она не может просто так взять и что-то сделать. Везде нужен баланс. Если что-то делает игрок, это только на его совести, а она тут как бы ни при чём. Не знаю, почему так. А может, знаю, просто тебе не говорю.

— А если пойти против Системы? Не делать то, что ей надо?

— Ссать против ветра пробовал? Вот так примерно все и будет. Кнут и пряник — метод работает не одно тысячелетие. Ничего более рационального еще не придумали, да и не придумают. Пока не ерепенишься — будут плюшки, а начнешь… ну тут возможны варианты. Да и не хлопотно это особо. Я многих подобных тебе видел, и никто вроде не жаловался и несчастным не выглядел.

— Сейчас Система тоже имеет свой интерес в этом деле?

— Да, её присутствие я чувствую однозначно. Но замыслы её, даже мне не доступны.

— Муры и есть фурункул?

— В этом-то и странность. Точно не они. Они ей, не особо мешают. Так, немного вносят дисбаланс, ведя дела с нолдами. Но все в пределах статистической погрешности.

— А нолды…

— А нолды, мой юный друг — это даже для меня запретная тема, — перебил меня Иуда. — А вот и Зиверт.

Мрачный, но решительный командор подошел к нам и выложил на стоящий рядом с барной стойкой столик: свой меч, наручи и «нательное белье» нолдов, связка кристалликов, что обычно болталась у него на шее. Сверху легли два плотных непрозрачных пакета. Один поменьше, другой побольше, указав на тот, который поменьше, Зиверт произнес:

— Это плата по предыдущему договору. А это всё, что у меня было при себе. Тут немного, но если сможешь, то не продавай, сможет помочь в предстоящей заварушке. Меч, наручи и броню ты уже знаешь. Только привяжи их сразу, обидно будет, если потеряешь.

— Да я бы… — только я хотел поведать Зиверту о невозможности привязки, как меня прервал громкий, как звук выстрела, крик Иуды.

— Стоп! Об этом нельзя, все линии спутаете. Прощайтесь и Зиверт уходит.

Еще раз крепко пожав мне руку, командор неожиданно привлек к себе и принялся хлопать по спине в порыве нахлынувших чувств. Мне так казалось, пока я не услышал его шепот: