– Опять война, – устало произнёс Олег.

– Помнится, когда-то тебе очень хотелось воевать, – ехидно напомнил Аркадий.

– Я устал, слишком много оказалось войны. Молот был прав, когда отговаривал меня. Только после его смерти и когда всё началось сыпаться, я понял, что с автоматами могут бегать тысячи, а вот создать новый автомат могут единицы.

– Да, Олег, нас единицы. Но если не брать нашу внутреннюю разборку, остаётся флот адмирала, и с ним что-то надо делать. Там на каждом корабле в среднем три-четыре тысячи человек, плюс те, кого смогли спасти с погибших, итого – шесть кораблей и около двадцати пяти тысяч имперцев, это вдвое превышает силы ковчега. Я сомневаюсь, что они будут договариваться. За эти годы мы многое узнали об Империи, и наша участь в любом случае – вечный рабский ошейник.

– Я понимаю, – отшвырнув окурок, задумчиво сказал Олег, – и в рабы не хочу. Но чтобы этого не произошло, придётся пролить реки крови. Надо по-тихому вызвать сюда всех оставшихся в живых штурмовиков, всех, кто пришёл с Земли.

– Завтра я начну связываться с нужными людьми, – согласился генетик, – но сначала обсудим с Мечиславом и Ольгой. Теперь рулить будут они. Если, конечно, она очнётся. Спать?

– Спать, – улыбнулся Олег. – Сегодня день нашей победы, но оценить наш титанический труд может только Мечислав.

– Скоро оценят все, – недобро усмехнулся Аркадий, – правда, по-разному.

Мужчины пожали друг другу руки и разошлись по комнатам. Аркадий в лабораторию, где на соседней койке спал «младенец» весом под двести кило, Олег в свою комнатушку.

Но выспаться не удалось. Аркадий, влетев в комнату, быстро растолкал Олега и, ничего не объясняя, выбежал обратно. Парень понимал, что случилось что-то значимое, и уже через минуту влетел в лабораторию, не забыв автомат. Но тот не потребовался: Мечислав по-прежнему спал, а над саркофагом Ольги развернулся огромный экран, на котором в трёхмерной проекции вращался её мозг.

– Синапсы, – произнёс единственное слово Аркадий. Но Олегу и так было понятно: Железная леди пробуждалась. Теперь она полностью оправдывала своё прозвище: дисконовый скелет и жёсткий характер – идеальный сплав для человека, которому вскоре предстояло прижать ковчег к ногтю.

– Объект приходит в себя, – сообщила Ева, – наблюдаю сокращение мышц, она пытается шевелить конечностями.

– Ольга Николаевна, прошу вас, успокойтесь, – стараясь говорить как можно мягче, произнёс Аркадий. – Вам ничего не угрожает. Ева, открой саркофаг.

Крышка уехала вбок.

– Ольга Николаевна, вы меня слышите?

– Кто здесь? – взяв себя в руки и прекратив вырываться, спросила Железная леди.

– Аркадий Кочетов и Олег Турбин. Ещё один член группы спит, так что говорите потише. Если мы освободим вас, вы не будете делать глупостей? Позвольте сначала вам объяснить…

– Хорошо, – согласилась женщина, – только одежду дайте.

– Ева, отключи ремни, – приказал Аркадий и, взяв из ящика чистый научный комбинезон, положил на край саркофага.

Ольга села и, не стесняясь смотрящих на неё мужчин, принялась одеваться. Надо сказать, посмотреть было на что. Ольга всегда следила за фигурой и, даже когда совсем не было времени, крала полчаса у сна, чтобы зайти в спортзал.