– Сказал родной папаша собственной дочери, – пропела Дана, с улыбкой глядя на отца.

– Данка, отвали, – чуть не взвыл генерал.

– Добрый у меня папочка. Любящий, – не удержалась девушка и, обойдя стол, поцеловала его в седой висок.

Погладив дочь по плечу, Лоскутов выразительно показал на выход. В этот момент Рой, обойдя их с другой стороны, встал передними лапами на стол и, в два движения выхлебав из генеральской чашки остывший кофе, не спеша направился на улицу. Сидевшие в палатке не выдержали и зашлись громким, гомерическим смехом.

– Дожился. Даже собаки не уважают, – развёл руками генерал, добавив масла в огонь.

Матвей с Даной хохотали так, что у проводника разболелись едва зажившие рёбра. С трудом поднявшись со стула, Матвей вышел из палатки и, кое-как успокоившись, тихо спросил, повернувшись к державшей его под руку девушке:

– Дана, ты уверена, что хочешь остаться со мной?

– Матвей, что за глупость? – возмутилась девушка.

– Это не глупость. Это реальность. Ты красавица. А я старая развалина.

– Дурак ты, а не развалина. Забыл, что каждой красавице полагается иметь своё собственное чудовище? У меня оно уже есть, – улыбнулась девушка и, решительно развернув Матвея к себе лицом, впилась поцелуем в губы.

Проводник еле сдержал стон боли от рывка, но усилием воли подавив его, старательно ответил на поцелуй. Прижавшись к нему всем телом, Дана уткнулась ему носом в грудь и, ухватив за отвороты куртки, тихо прошипела:

– Никогда, слышишь, никогда больше не смей пытаться избавиться от меня. Не получится. Я лучше сама тебя пристрелю, чем отдам кому-то ещё.

– Я что-то не понял, это любовь или эгоизм? – усмехнулся Матвей.

– Любовь, эгоизм и жадность в одной упаковке, – не осталась в долгу Дана.

– Зато какая упаковка!? – протянул Матвей и, обняв её, не спеша повёл в сторону госпиталя.

С окончанием войны раненые перестали поступать, так что работы у девушки было не много. Она уже откровенно подумывала о том, чтобы сменить род занятий, но Лоскутов не разрешал. Работая в госпитале, она постоянно была у него на глазах. Во всяком случае, он в любой момент мог связаться с ней по телефону. Рой, явно скучавший от безделья, загнал попавшегося на глаза какого-то гражданского на дерево и, задрав лапу, оросил ствол. Услышав заполошные крики, Матвей оттащил пса от дерева и, присев на корточки, спросил, заглядывая псу в глаза:

– Ты чего хулиганишь, барбос?

– Скучно, – коротко ответил Рой.

– И что ты предлагаешь?

– Поехали туда.

– Куда? – растерялся Матвей.

– Туда, откуда мы сбежали.

– Зачем?

– Там что-то есть.

– Что именно? Что там такого, что тебя интересует?

– Я не знаю, как объяснить. Нам надо туда, – упрямо повторил Рой.

– Ну, почему бы и нет? – подумав, кивнул Матвей.

– Что случилось? – чутко отреагировала Дана на изменение в его настроении.

– Рой хочет вернуться в тот бункер, куда нас утащили.

– Зачем?

– Честно? Не знаю. Но он утверждает, что там что-то есть.

– Пошли к отцу, – решительно кивнула девушка.

– Может, сами разберёмся? – скривился Матвей.

– Чёрта с два. Там группа быстрого реагирования побывала. Так что без их помощи не войдём. А помощь от них мы можем получить только по команде отца. Пошли.