Джордж тихонько рассмеялся:

— Бьюсь об заклад, Ленни в конюшне нянчится со своим щенком. Теперь его и арканом сюда не затащишь, коли появилась у него такая забава.

Ловкач сказал:

— Липкий, ты можешь взять любого щенка, какого захочешь.

Липкий не ответил. Молчание снова заволокло комнату, как дым.

— Сыграю с тобой разок, — поднялся Уит.

Он сел за стол напротив Джорджа, поближе к свету, но Джордж не торопился раздать. Он нервно прищёлкнул краем колоды, но чуть слышное потрескивание карт тут же привлекло все взгляды. Джордж замер.

И снова воцарилось тяжёлое молчание. Прошла минута. И ещё одна. Липкий по–прежнему неподвижно лежал и смотрел в потолок. Ловкач бросил на него быстрый пристальный взгляд и уставился на свои руки — ладонью одной руки он накрыл другую и держал их под столом. В тишине где–то под полом возник негромкий скребущий звук, и все взгляды с деланым оживлением устремились туда. И только Липкий продолжал смотреть в потолок.

— Такой звук — должно, там крыса завелась, — сказал Джордж. — Надо бы поставить мышеловку.

Уит не выдержал:

— Какого чёрта он там возится? Ну давай, сдавай карты, чего ты? Этак мы ни партейки в юкре[3] не сгоняем.

Джордж тщательно сложил карты и принялся изучать их рубашку. Комната снова погрузилась в омут тишины.

Вдалеке глухо прозвучал выстрел. Все быстро переглянулись и уставились на старика, все головы повернулись к нему. Мгновение Липкий продолжал смотреть в потолок. Потом меделенно повернулся лицом к стене.

Джордж перетасовал карты и раздал. Уит подвинул ему доску и поставил колышки на нулевую отметку[4].

— Кажись, парни, вы действительно пришли сюда работать, — сказал он, подмигнув Джорджу.

— Ты о чём? — спросил тот.

Уит рассмеялся.

— Ну, вы пришли в пятницу. У вас два дня работы до воскресенья.

— Не понимаю, к чему ты клонишь, — пожал плечами Джордж.

Уит снова рассмеялся.

— А должен бы понять, коли ты повидал большие ранчо типа этого. Парень, который хочет присмотреться к ранчо, приходит в субботу после полудня. Получает ужин в субботу, да ещё в воскресенье три раза похавает, а в понедельник утром — после завтрака, конечно, — тихонько сваливает, пальцем не шевельнув. А вы, парни, пришли в пятницу в полдень. Так что вам полтора дня пахать, как ни крути.

Джордж спокойно посмотрел на него.

— Мы собираемся тут побыть покуда, — сказал он. — Хотим подкопить деньжат.

Дверь тихонько приоткрылась и внутрь просунулась голова конюха — худое лицо негра в морщинах пережитых бед, с терпеливыми глазами.

— Мистер Ловкач, — позвал он.

Ловкач оторвал взгляд от старика Липкого.

— А? А–а, привет, Крючок. Чего тебе?

— Вы велели согреть смолу для копыта того мула. Ну так она тёплая.

— А, ну да, конечно, Крючок, иду.

— Я могу сам, если хотите, мистер Ловкач.

— Нет, я сам пойду, — Ловкач поднялся

Крючок подумал и сказал:

— Мистер Ловкач.

— Ну?

— Этот новый парень, здоровый такой, он там дурака валяет с вашими щенками, в конюшне.

— Ничего плохого он не сделает. Я отдал ему одного.

— Я просто подумал, что вам надо знать, — сказал Крючок. — Он вытащил его из гнезда и тискает. Из этого не выйдет ничего хорошего.