Благодарно сжимала его руку под столом. Большего просто пока не могла себе позволить, но до безумия хотелось обнять, а еще обратно в отель. Слава богу, что десерт для нас с Деброй принесли довольно быстро. К концу вечера я просто валилась с ног, хотя и поднималась из-за стола лишь единожды, когда Никита пригласил меня потанцевать.

Стеснялась, тушевалась, но мужчина всем своим видом давал понять, что для него в этом мире больше никто не существует. Его взгляды принадлежали только мне, как и улыбки, как и сердце, размеренно бьющееся под моей ладонью.

– Устала? – спросил Никита, коротко целуя меня в уголок губ.

Ехали на заднем сиденье такси, а я буквально засыпала на ходу, повиснув на мужчине. Веки закрывались непроизвольно, но я должна была сказать кое-что важное:

– Спасибо. Спасибо за то, что ты появился в моей жизни, – поблагодарила искренне, доверчиво прижимаясь к его плечу.

– Это тебе спасибо, Соня. Спасибо за то, что ты есть.

В отель Никите меня пришлось заносить.

Подниматься пришлось рано утром. Вылет был назначен на половину седьмого утра. Но если я поднялся без приключений, то Соню с кровати пришлось буквально стаскивать. В себя она пришла только в такси, вспомнив, что мы не завтракали, но этот вопрос был решен в самолете. Пока мы ждали наших гостей, девушка разобралась с кофе и приговорила булочку. Правда, резко вспомнила о том, что мы скоро взлетим, и пулей понеслась в санузел.

– Все хорошо? – постучался я в закрытую дверь, которая тут же открылась.

– Все нормально, – ответила бледная Соня, по которой было явно видно, что она волнуется.

– А у меня есть мятные леденцы. Говорят, помогают во время полета, – протянул я ей коробочку, обнимая.

– Спасибо, – прижалась она щекой к моей рубашке.

И именно в этот момент в салоне появились наши гости. Кроме Дабора и Дебры вместе с нами собирались лететь и их дети. Благо места было достаточно.

– Доброе утро, – поздоровался Дабор, пожимая мне руку. – С вашей невестой все хорошо?

– Она боится перелетов, – ответил, не давая Соне вырваться из моих объятий.

Софья неизбежно смущалась и краснела, а еще наверняка чувствовала себя не в своей тарелке, потому что ровным счетом ничего не понимала из нашей беседы. Этим и воспользовался, представив ее вчера как свою невесту. Было бы глупо называть ее своей помощницей, да и не в тех мы отношениях, чтобы я использовал это безликое слово.

Уже сейчас понимал, что работать вместе мы не сможем. Да, это была отличная идея, если бы не одно но. Я не планировал ее любить, когда загорелся идеей сделать ее своей помощницей. Хотел неплохо провести время, отдохнуть, поднять себе настроение, в конце концов, зная, насколько Соня любит находить себе приключения. И совсем не ожидал, что погружусь в эти отношения с головой.

Когда мы общались на расстоянии, наверное, в наших отношениях все же не было такой глубины. Да, мы разговаривали на различные темы, нередко касаясь личного, слушали друг друга, но не пытались слышать. Сейчас же я просто не мог пройти мимо ее проблем.

Мне хотелось не только понять ее мысли, узнать ее желания, но и помочь Соне разобраться в себе. Для меня ее проблемы стали первостепенными. Я знал, что могу помочь. Знал, что могу показать ей совсем другую жизнь, но для этого необходимо первым делом избавиться от обид. Понимал и принимал ее чувства. Сам бы навряд ли смог простить такую мать, но Софье это было необходимо. Именно эти обиды загоняли ее в кокон, не давая жить. И именно эти обиды должны были ее освободить.