В дверь решительно постучали, и секундой позже она широко распахнулась. Вошел давешний негр во всем великолепии своих золоченых пальм-сабель-звезд на погонах, один, без сопровождающих лиц. Аккуратно притворил дверь за собой, не чинясь прошел к столу, сел и положил перед собой роскошный алый берет с загадочной эмблемой — на уголок стола, подальше от пивных бутылок.

Незваный гость, явно не подозревая о том, что он, согласно присловью, хуже татарина, обозревал обоих без тени неловкости. Блеснул ровными зубами, поклонился и протарахтел длиннющую фразу. Мазур понял, что это был французский, но смысла не разобрал — он мог с грехом пополам петь на французском песни, но разговорной мовою владел лишь на уровне, позволяющем через пень-колоду допросить пленного, потребовать еды-питья да поинтересоваться, нет ли поблизости солдат противника. Судя по лицу Кацубы, тот находился в аналогичном положении.

Негр произнес еще одну фразу — столь же длинную, столь же непонятную, таращась столь же весело, непринужденно.

— Заблудился, сердешный, — заключил Кацуба. — Дорогу в Африку решил поспрошать. Черт, как же они его упустили? Где гиды и экскурсоводы?

— Может, пива ему дать? — пожал плечами Мазур.

Негр помещался по другую сторону стола, сверкая зубами и цацками на погонах, по-прежнему не испытывая ни малейшей неуверенности.

— Самим мало, — сварливо отозвался Кацуба. — Ладно, налей.

Мазур откупорил бутылку, наполнил чистый стакан и протянул загадочному гостю, прокомментировав:

— Плиз, бир! Бир!

Негр, сияя зубами, поднес стакан ко рту — и высосал в три глотка, глядя с таким видом, словно ждал повторения.

— Еще хочет, — сказал Мазур чуть растерянно.

— Налей, — расщедрился Кацуба. — В крайнем случае, чего-нибудь раздобудем… Есть анекдот. Сидят на нарах зэки. «Хрипатый любит Мамбу!» — говорит один. Второй подхватывает: «Седой любит Мамбу!» Третий не отстает: «Горбатый любит Мамбу!» А в уголке, у параши, сидит грустный негр, держится за задницу и сквозь зубы шепчет: «А Мамбу вас ненавидит, белые твари!»

— Ты поделикатнее, — тихонько посоветовал Мазур. — Кто его там знает… Огребешь потом от генерала.

— А! — беззаботно отмахнулся Кацуба. — По роже видно, что он ни…

— А вот есть еще анекдот, — произнес негр на чистейшем русском языке и, словно бы не замечая остолбенения двух приятелей, невозмутимо продолжал: — Вызывает как-то генерал двух спецназовцев и дает поручение: мол, у министра обороны скоро юбилей, нужно ему смастрячить крокодильи сапоги. Ну, козырнули спецназовцы и отбыли в Африку. Возвращаются через месяц, когда их и в живых-то видеть не чаяли, оборванные, подтощавшие, разводят руками: «Облом, товарищ генерал, — мы там завалили шестьсот пятнадцать крокодилов, а сапог ни на одном не было…»

Пока звучал бородатый анекдот, оба успели кое-как вернуть прежнее самообладание.

— По пивку? — предложил негр, с исконно русской сноровкой отщелкивая пробки. Потом снял трубку местного телефона, накрутил две цифры и произнес: — Нормально, товарищ генерал, познакомились. По-моему, подходящие мужики, веселые, анекдоты травят — заслушаешься…