- Sapristi, ваш прибор предсказывает погоду!

Большой корабль качался у берега на мутных волнах реки Арно. Помидоры красны, как губки мадам Веселухи. Ян Владиславович млел от любви и от тепла.

- Мой прибор еще и не то может! - похвалялся он. - Погода - это не главное.

- А что главное? - три итальянца мигали черными глазами в такт секундам. - Скажите нам, чтобы мы знали, а то мы умрем на месте от любопытства!

Но Веселуха скрытно улыбался, как его ни поили. Только, когда стал совсем пьян, взял гитару, закинул ножку на ножку и сыграл им что-то старинное в своей обработке. С модуляциями, неожиданными, как всплески рыб, - невидимая на небе луна восходила все выше. Было в Веселухиной игре древнее изящество: так иногда умело рубят дрова, и это красиво. Россыпи спиралей, волн, страсть по всем правилам: барокко...

Но тут, качаясь и хватаясь за палубу, явился Паша, - лицо его было отменно хмурым, хвостик менеджера по продажам, сальный и кудрявый, сбился набок, - его тоже оторвали от выпивки.

- Директор! - сказал Паша тоном мученика. - К нам приехали джентльмены с города Нью-Йорка! Хотят вас видеть!

- Как, прямо сейчас? - Веселуха притормозил и поставил гитару. - Скажи им, что я не могу их видеть.

- Так и сказать? - "Видеть вас не могу"? - уточнил Паша. - Простите, директор, но они подумают, что вы шпана с Лиговки.

Этого Веселуха не мог себе позволить, - он понял, что придется идти.

- Так не по-русски же! - ты уморишь меня, ох! - синьоры, вы видите, какие у меня супрацовники... конфиденты, или как там... - Веселуха поднялся, палуба встала торчком, - ну вот, понаехали тут... Оч-чень не вовремя... Вкуса к жизни нет у людей... трудоголики, блин...

Тут Ян Владиславович бросил строгий взгляд на свой прибор и спросил:

- А я протрезвею?

Прибор ничего не ответил директору, потому что был выключен из сети.

- Воткните кто-нибудь, - пожелал Веселуха.

Итальянцы втроем кинулись в бар и принесли удлинитель; Веселуха включил прибор и откинулся назад: он трезвел, если так можно выразиться, как на дрожжах, под мелким грибным дождичком, на глазах у изумленных итальянцев, качаясь на мутных волнах реки Арно.

Три джентльмена из Нью-Йорка уже давно сидели в холле, в полумраке, ожидая Веселуху, в застывшем виде - как сели, так и сидели, улыбаясь, как в гробу. Увидев Яна Владиславовича, они разом хмыкнули и переменили позы. Все вокруг казалось серым и черным, только неяркий свет просачивался сквозь окно.

- День добрый, джентльмены, - поздоровался Веселуха, садясь рядом. Что же вы ничего не заказали? Наша фирма вас угощает.

- Спасибо, - ответил один из американцев жизнерадостно. - Мы не пьем. Закон нашей корпорации запрещает нам пить вино и есть свинину.

- Ну, тогда хоть салатику поклюйте, - предложил Веселуха, изображая простодушие. - Я вообще-то американ не так представлял. Я думал, что вы все в шортах и с фотоаппаратами на шеях.

- Нет, - заметил американец, - это вовсе не обязательно.

- На-адо же, - сокрушенно поцокал Веселуха. - А я думал...

Американцы опять переменили позы.

- Мы предлагаем вам сделку, - перешел к делу тот, который говорил. - До нас дошли сведения, что вы торгуете рентгеновскими флуоресцентными спектрометрами.