Без его жителей он стал жалким призраком прежних дней. В нем так мало осталось от людей, всего лишь жалкие безделушки да вездесущая пыль. Они исчезли, не оставив после себя почти ничего, и это создавало удручающее впечатление. Как и сознание того, что теперь он навсегда с ними разлучен. Хотя Эдеард предполагал, что мог бы еще раз перезапустить Бездну, но почему-то будущее, о котором ему рассказали, его не привлекало. Кроме того, по словам Корри-Лин, он уже выиграл битву своей жизни. И если он правильно понял своего брата по разуму Иниго, он несет ответственность за возможный крах Вселенной, которая находится снаружи.

– И придут еще корабли? – спросил он.

– Да, – подтвердил Иниго. – Боюсь, это моя вина. Я был очарован твоей жизнью.

Они сидели на ступеньках у входа в центральный храм Заступницы, и все пришельцы, как могли, старались помочь ему разобраться в том, что происходит за пределами Бездны и что собой представляет сама Бездна. На разъяснения ушел не один час.

– Ты показывал людям мою жизнь, – сказал Эдеард, не то чтобы обвиняя Иниго, но…

– Да, показывал. А ты никому не говорил обо мне.

– Они сочли бы меня сумасшедшим, даже Кристабель. Летающие экипажи. Люди, живущие вечно. Сотни обитаемых миров. А вместо ген-форм – машины. Города, где Маккатран мог бы стать всего лишь небольшим районом. Общество, где справедливость доступна всем. Чужаки. И звезд на небе столько, что их не сосчитать. Нет, чудеса моего воспаленного воображения не стоило выпускать из черепа. Вот только это было не воображение, это были твои сны.

– Я надеюсь, что смог хоть немного помочь, чем-то утешить тебя.

– Ты смог.

Эдеард наконец-то набрался храбрости задать мучивший его вопрос:

– А в том будущем, где я наконец принял руководство Небесного Властителя и ушел к Ядру, был Бурлал?

– Нет. Мне жаль, Эдеард. но он жил только в одном том времени.

– Понятно. Спасибо за честный ответ.

– Идущий-по-Воде, – заговорил Аарон. – Отправь нас, пожалуйста, к Ядру. Я прошу тебя.

Напряжение в его голосе и бушующие мысли, грозящие вырваться наружу, вызывали у Эдеарда тревогу.

– Я понимаю необходимость сдерживания Бездны. Если бы я был в силах это сделать, я бы не колебался.

– С Ядром можно общаться, – сквозь стиснутые зубы процедил Аарон. – Как только мы будем поблизости, я узнаю, как это сделать.

– Как?

Аарон ударил себя по лицу. Раз, другой, третий, пока из сломанного носа не хлынула кровь.

– Она мне не скажет! – яростно завопил он. – Я больше не могу найти путь.

Третья рука Эдеарда схватила Аарона за руки и опустила их.

– Это моя миссия! Я – миссия. Есть препятствие. Я должен быть сильным. Ей нравится. Она меня любит.

Томансио подошел ближе к возбужденному агенту и протянул руку.

– Эй, все в порядке.

– У нас два корабля и Идущий-по-Воде. Мы можем…

Тут мускулы Аарона обмякли, и Томансио подхватил его, не дав упасть без сознания.

– Как ты это сделал? – удивился Эдеард.

– Самый примитивный транквилизатор. Хорошо хоть здесь наши биононики не действуют в полную силу. В противном случае нам пришлось бы плохо.

– Понимаю.

На самом деле это было далеко не так. Но воины, пришедшие из другой Вселенной, производили сильное впечатление. И почему-то напомнили ему полковника Лароша из милиции Маккатрана.