Сообщив тебе это, я также должен сказать, тетя Джанет (а то вдруг тебя встревожит arrèire-penseée[84] всех этих защитных укреплений), что я всегда сплю ночью с одним из описанных стальных щитов на моем окне. Конечно же, когда я бодрствую, то окно не защищено. Пока я пробовал в основном только щит-решетку и думаю, что не буду пользоваться ничем другим, потому что это прекрасная защита. Если до решетки дотронуться извне, то у изголовья моей кровати раздается сигнал тревоги, и нажатием кнопки я выдвигаю в таком случае литой стальной щит перед решеткой. Я так привык, вообще говоря, к окну, что мне неуютно, когда оно полностью закрыто. Я закрываю его, только когда холодно или когда идет дождь. Погода здесь великолепная, пока, во всяком случае, но мне говорили, что скоро начнется сезон дождей.
Думаю, тебе понравится моя берлога, дорогая моя тетушка, хотя, несомненно, ты ужаснешься тому, что у меня не прибрано. Но тут уж ничего не поделаешь. Должен же я быть где-то неаккуратным, и уж пусть лучше в своей комнате!
Мое письмо вновь получилось очень длинным, и я должен прерваться, чтобы продолжить завтра вечером. Поэтому письмо уйдет таким, какое оно есть. Не буду заставлять тебя дожидаться исчерпывающего описания нашего нового дома.
Любящий тебя
Руперт
Руперт Сент-Леджер, замок Виссарион, — Джанет Макелпи, Крум
января 29-го, 1907
Дорогая тетушка Джанет,
окно моей комнаты, как я говорил в последнем письме, выходит в сад, а точнее, в один из садов, потому что их здесь акры. Этот сад стар, возможно, так же стар, как сам замок, поскольку находился в окружении укреплений в те времена, когда оружием служил лук. Стена, окружавшая внутреннюю часть сада, давно снесена, но развалины с обеих сторон, там, где она соединялась с внешней линией укреплений, обнаруживают длинные бойницы, откуда стреляли лучники, и приподнятую над землей каменную галерею, где они стояли. Это сооружение отчетливо напоминает каменную кладку галереи дозорных на крыше и громадной древней караульни под ней.
Но чем бы ни был этот сад и как бы ни был он защищен, это прелестнейшее место. Здесь полный подбор участков в разных стилях — греческом, итальянском, французском, германском, датском, английском, испанском, африканском, мавританском: представлено садовое искусство всех народов с давней историей. Я собираюсь разбить для тебя новый сад — японский. Я связался с великим садоводом японцев, Минаро, для того чтобы он спланировал сад и приехал сюда со своими работниками осуществить замысел. Минаро должен доставить деревья, кустарники, цветы, сооружения из камня и все, что может потребоваться; а ты будешь руководить завершением работ, если не их ходом. У нас здесь такой замечательный водный источник и климат, как мне говорят, обычно столь благоприятен, что мы можем развести какие угодно сады. Если же выяснится, что климат не подходит задуманному мною саду, мы поместим его под высокий стеклянный колпак и сделаем климат подходящим.
Сад под моим окном — старый итальянский. Устроен с необыкновенным вкусом и любовью, так что в нем не найдется уголка, который бы не был на редкость прекрасным. Сам Томас Браун