-- Микрофон... Так что мы каждый шаг твой контролировали с Платоновым и Баратынским, и готовы были вмешаться в любую минуту. Танк, который "на КрЭмль", под парами стоял. "Неотложка" в воздух готова была подняться. Ладно, молодец, обошелся.

-- Хотя... -- полковник почесал переносицу, -- с технической стороны есть нарекания. Палил так, что впору мертвым из могилы подняться. Не понятно, как тебя еще оттуда выпустили...

-- Давайте об этом после...

Я потряс ногой: подлый Зико успел обслюнявить и развязать шнурок на кроссовке:

-- Лучше скажите, отчего сумка потяжелела? Там же кроме баксов ничего нет...

-- Есть, Иваныч, есть. Тебе подарок на память. "Тамагочи" от старика-Ремеслука и... письмо от Мадины.

-- Ну, пойду я, -- полковник потянул пса за поводок, -- Сейчас уже посадка начнется. Будь здоров. Даст Бог, свидимся.

Я зажал цветы под мышкой и попрощался с Ремеслуком.

-- Юлий Леонидович, вопрос еще один остался...

-- Ну, давай, давай...

-- Зачем вы менят а квсе-таки встретили? Я имею ввиду побоище на стадионе?

Полковнику явно не хотелось отвечать.

К счастью для него, Зико резко рванулся на поводке, завидев какую-то облезшую привокзальную суку.

Хитрый Ремеслук сделал вид, что не может противостоять натиску боксера, и подался вслед за ним:

-- Регионы... Москва... Я тебе еще позвоню... без спутника... Подумай на досуге, -- крикнул Ремеслук и быстро затерялся в людской толчее.

Охоч полковник до загадок и сюрпризов. Ладно, подумаю. На досуге.

А сейчас завяжу шнурок

... Фу, собачьи слюни!..

перекину сумку за спину, а то как лошадь в хомуте, и перехвачу поудобнее цветы.

Не забыть спросить у Несси, что это я прикупил для нее? Наверняка какие-нибудь анемоны или... физалисы?.. или... как их там?

Ну, не разбираюсь я во флоре, что поделать!

ГЛАВА 23

-- ОЙ!

... Как же я ждал этого "Ой"!. .

-- ОЙ! СЕРЕЖА!

Лицо мое помимо воли расплывается в улыбке. Когда вижу Инну, мне всегда хочется улыбаться, даже если на то нет причин. Вот и сейчас у меня далеко не радостное настроение: дела все сделаны... все позади... впереди -- неясная отстраненность и пустота. То , что случилось за эти дни, уже стало моим прошлым. Н о в ы мпрошлым, о котором я вряд ли скоро забуду. И все же... я вижу Инну... я не могу не улыбаться ей... я протягиваю Инне бананы и букет.

Несс на грани чугунной серьезности принимает цветы и фрукты из моих рук, рассматривает дары. А потом прикрывает ладонью рот и, не сдержавшись, громко прыскает:

-- Неволин, господи, какой же ты пацан еще! Если бы ни была знакома с тобой тысячу лет, сказала бы: маленький дядя с большим детством в кармане!

-- Почему? Ин?

-- Да по всему твоему поведению, привычкам... А в частности... Ты где это все купил?

-- На вокзале, в ларьке. А цветы -- у бабки с рук, а что?

-- Ты хоть посмотрел, какие наклейки на бананах? "Made in Armenia". Разве в Армении бананы растут? А цветы... цветы -- это вообще финиш, конечно. Как думаешь, что ты девушке вручаешь?

-- Анемоны какие-нибудь...

-- Анемоны! Да это же декоративный садовый чеснок! Ладно, спасибо, вампиров в вагоне на дух не будет...