-- Спасибо, Лукин! -- я от души тряхнул руку директора "Дельфина", -ты меня второй раз за последние дни выручаешь! И как!

Сашка выглядел озабоченным:

-- Если бы наверняка знать, Сережа, что выручаю. Не нравятся мне эти дохлые кобели. Будь внимательнее. Береги себя.

ГЛАВА 21

Как хорошо, что ныне нет проблем с сервисом, тем более, в Москве. Не надо думать, во сколько закрываются магазины, есть ли в них нужный товар.

А мне и нужно, в общем-то, немногое. Штук семь бутылок самого дешевого пойла для алконавтов -- бутылок грязных, с облезшими этикетками и подозрительными названиями на них. Пару коробков спичек. Лучше бы, конечно, туристских, импортного производства. Возгорающихся вне зависимости от погоды и настроения делавших их работников. Но на безрыбье сойдут и наши.

Еще -- скотч, бензин, полоска зеленой ткани и безопасная бритва.

Н-да, поторопился я сказать, что немногое мне нужно. Учитывая труп здоровенной кавказской овчарки, покоящейся в мешке из под незалежного сахара, сашкин "браунинг" и его же навороченные бутылки из под коньяка, брошенные в мешок поверх собаки -- солидный багаж набирается.

А еще мне нужен платный туалет. Желательно, самый дорогой -- чтобы можно было заплатить, запереться в кабинке и никто бы тебя не беспокоил.

Фу-у-у... Я вышел из помещения бойни и перевалил свою, недавно еще живую, покупку на другое плечо. Рожа Петровича, выволокшего свой "товар" на длинном стальном крюке, укрепила меня в худших опасениях: такой Петрович за триста баксов не только собаку -- мать живую прибьет.

Перекурить бы, да времени нет. Славно еще, что в кармане полная пачка "зеленых" -- Лукин от оплаты нашего с Ремеслуком пиршества отказался -- а то топать бы мне сейчас по вечерней Москве пешком с непосильной ношей, будто Деду Морозу.

Какие Деды Морозы летом? А вот такие. С подарочками за плечом. Хороши подарочки: коньячок под собачатину! Все -- на машину, на машину...

... Пойманная мной тачка затормозила у первого же галантерейного "шопа". Соблазн был велик: сабонировать одного водилу на целый вечер, бросить мешок на заднем сидении и ходить за покупками, как белому человеку, со свободными руками. Но, во-первых, в мои планы не входило, чтобы какой-нибудь любопытный шофер заинтересовался хождениями и покупками странного пассажира. Во-вторых, не хотелось и "кавказцем" рисковать: выйдешь из магазина, а таксист, соблазнившись легкой добычей, уже ноги сделал... то есть, колеса.

И что, снова к Петровичу, на бойню лететь? Не очередных трехсот баксов жалко, а его лохматых пленников. Ивремени.

Я вздохнул, вытащил из машины поклажу и, приняв самый легкомысленный вид, шагнул в двери магазина. Охранник на входе оценивающе оглядел меня, но ничего не сказал и, пропуская, посторонился.

-- Молодой человек, сумочку в ячейку поставьте. На выходе возьмете, -пожилая подслеповатая контролерша преградила мне путь в торговый зал.

Да уж, сумочка-ячейка!

-- Там деньги...

Главное, погромче, покоманднее и побесцеремоннее. Никаких оправданий, типа: "Да я... Да вы... Да я ничего не украду..." Просто: там деньги! И дорога свободна. Контролерша еще и головой понятливо потрясет: ах ну да, конечно, в чем же еще деньги и носить, если не в мешке из-под сахара!