Возможно, им принадлежала некоторая власть, но приказы все-таки отдавала генерал Фракк.

Возможно, приказы отдавала генерал Фракк, но Полли не исключала, что предугадывал их старший сержант Джекрам.

Наверное, именно поэтому Маникль попросила Полли и Холтер пойти с ней. Их провели в комнату, где под охраной двух стражников стоял смущенный молодой человек по имени Джонни, светловолосый, голубоглазый, с золотой сережкой в ухе, в спущенных до колен штанах – на тот случай, если бы Маникль вздумалось проверить иной опознавательный знак.

Под глазом у парня красовался синяк.

– Этот? – спросила майор Клогстон, которая стояла у стенки и грызла яблоко. – Генерал просил передать, что вы получите приданое в пятьсот крон и поздравления от имени командования.

Джонни слегка приободрился, услышав про пятьсот крон. Маникль долго и внимательно смотрела на него.

– Нет, – наконец сказала она, отворачиваясь. – Это не он.

Джонни открыл рот, но Полли прикрикнула:

– Никто не позволял тебе заговаривать, рядовой!

И такое витало в этот день в воздухе, что Джонни послушно закрыл рот.

– Боюсь, он единственный кандидат, – сказала Клогстон. – Мы нашли множество солдат с сережками, светлыми волосами, голубыми глазами и именем Джонни, а также, как ни странно, изрядное количество фурункулов, но только у этого совпало все. Вы уверены?

– Совершенно, – сказала Маникль, в упор глядя на парня. – Моего Джонни, должно быть, убили.

Клогстон подошла к ней и понизила голос.

– В таком случае генерал неофициально обещает свидетельство о браке, кольцо и вдовью пенсию.

– Это правда возможно? – шепнула Полли.

– Для одной из вас? Сегодня? Вы удивитесь, сколь многое возможно, – ответила Клогстон. – Не думайте о генерале слишком плохо. Она хочет как лучше. Фракк – очень практичный человек.

– Нет, – сказала Маникль. – Я… это все очень хорошо… но… нет. Спасибо. Нет.

– Ты уверена? – спросила Полли.

– Совершенно, – ответила Маникль с непокорным видом. Поскольку она от природы не отличалась строптивостью, вид получился не вполне таким, как она рассчитывала, и скорее напоминал гримасу человека, страдающего геморроем, но все-таки она честно попыталась.

Клогстон отступила.

– Ну, если ты уверен, рядовой… Все честно. Уведите этого парня, сержант.

– Минутку, – попросила Маникль. Она подошла к ошарашенному Джонни, встала перед ним и потребовала:

– Прежде чем тебя уведут, гони мой шестипенсовик, сукин сын!

Полли протянула руку майору Клогстон. Та пожала ее и улыбнулась. Они одержали еще одну маленькую победу. Если лавина достаточно сильная, катятся даже квадратные камни.

Полли зашагала в большой зал, который превратили в женскую казарму – или, по крайней мере, в казарму для женщин, официально находящихся на службе. Мужчины, взрослые мужчины буквально сбивались с ног, разыскивая подушки и таская дрова для очага. Все это было очень странно. Полли казалось, что с ними обращаются как с чем-то очень опасным и хрупким – например, с огромной красивой бутылью, полной яда.

В углу главного двора Полли наткнулась на де Словва и мистера Шрика. Удрать было невозможно: газетчики явно кого-то искали.