Лорин опустила глаза. Под ней замер Брайан. Она старалась спокойно дышать. Кричать сейчас не время.

— У таких собак хороший аппетит! — продолжал Ланкау и вновь показал пожелтевшие зубы. — Кого-то вроде Петры — не говоря уже о тощей тени вроде тебя — они за пару дней сожрут. А если за один раз не справятся, то уж морозилок в этом доме хватит.

Когда Герхарт уже собирался уходить из дома Крёнера, в дверь позвонили. До его ушей долетел адски громкий звонок. Сдержаться и не заплакать оказалось тяжело. Снаружи стало тихо. Кто-то ждал, что ему откроют.

И тут разверзлись небеса.

В те несколько секунд, когда он прижался к двери и слушал знакомый голос Петры, он существовал. Труп, лежавший в ванной в нескольких шагах от него, вновь обрел душу и ожил. Кошмары растворились. То ужасное намерение, которое он питал каждой клеточкой тела, — отомстить и противиться недоверию и дурному обращению — при звуках этого голоса испарилось.

Блаженство длилось недолго. Он вдруг осознал, что его могло подстерегать предательство. Следующая фраза кольнула его, словно шило. Петра говорила на языке, разбудившем в нем боль и страх. С каждым словом и с каждым звуком он как будто становился по-настоящему чувствительным и уязвимым. Ожил дух зла. Опустив голову, Герхарт закрыл уши. У второй женщины голос был резче и еще тревожнее. Она говорила на этом языке пронзительно и прямо. Герхарт закрыл руками уши и считал секунды, пока их голоса не стихли вдали.

Образ маленькой женщины, занимавшей в его сердце огромное место, стал мерцать и искажаться. Вдруг стало сложно вспомнить неизменную улыбку. Все сильнее кружилась голова — он соскользнул вниз по стене. В конце концов он сел на корточки в углу прихожей, прислонившись головой к дубовой двери.

Больше всего Герхарту хотелось домой. Там его покормят и он сможет поспать. Его домом была больница.

Там он в безопасности.

Помотав головой, он заплакал. То, что он только что услышал, никак не уходило. Разве можно кому-то верить? Кто хочет ему зла?

Еще остался широколицый мерзавец, который много лет дурно с ним обращался. Крёнер уже не сможет спасти его от ударов того сильного человека. Ланкау этим воспользуется. Герхарт часто такое наблюдал. В выжидающем взгляде читались дурные намерения. Этот негодяй терроризировал всех окружающих. Всех, за исключением Крёнера и Штиха, а их уже нет.

Абсолютно заслуженно.

Герхарт собирался пересчитать дощечки в стеновой панели и замер. Он ни о чем не жалел.

Выпрямившись, он стал поочередно напрягать все группы мышц. Надо подготовиться. К Ланкау и тому, второму. О Петре и незнакомой женщине он сейчас думать не хотел. Потом.

Сначала Ланкау, а потом Арно фон дер Лейен. Один приведет его к другому. Так просто. Пока они живы, он больше не сможет обрести покой. А ничего иного он не желал. Чтобы все как раньше. Но каким образом? Из больницы его смогут забрать и делать с ним что угодно. Могли причинить боль и заставят вернуться в прошлое. И им это удастся.

Нельзя этого допустить.

В прошлом осталось только плохое.

Герхарт выпрямился и опустил плечи. В нарядной гостиной пробили судовые часы Крёнера. Пора идти.