Вскоре мне удалось усадить покойника и вставить его ноги в стремена. После этого я отрезал кусок лассо и привязал труп к седлу. Теперь он никак не мог упасть.

Оставалось придумать, как поступить с головой. Я поднял ее с земли и попробовал снять шляпу. Это оказалось совершенно невозможным: голова очень сильно распухла, и сомбреро туго сидело на ней. Убедившись, что шляпа не может соскочить, я продернул кусок веревки сквозь ее пряжку и таким образом привесил голову к луке седла. На этом кончились мои приготовления.

Не теряя времени, я вскочил на лошадь Генри Пойндекстера; гнедой же покорно последовал за мной. Так мы отправились по направлению к сеттльменту. Не прошло и пяти минут, как я был выбит из седла и тут же лишился сознания. Если бы не это обстоятельство, я не стоял бы здесь перед вами в положении обвиняемого.

— Выбиты из седла? — воскликнул судья. — Как это случилось?

— Это была простая случайность, или, вернее, это произошло благодаря моей неосторожности. Я вскочил на чужую лошадь и не взял в руки поводья. Я привык управлять моей лошадью только голосом и коленями. Не успели мы отъехать, как лошадь повернула голову и вдруг в испуге бросилась в сторону, пустилась бешеным галопом — она увидела за собой странного всадника. Я хотел схватить поводья, но это было не так просто: лошадь неистово мчалась, поводья соскользнули, и мне трудно было дотянуться до них.

Я пробовал исправить свою ошибку, пытался поймать ремешок уздечки и не следил за направлением, куда мчала меня лошадь. Только тогда, когда меня больно хлестнула ветка по лицу, я сообразил, что мы уже скачем не по открытой дороге, а попали в лесные заросли. После этого все мое внимание было сосредоточено только на том, чтобы отстранить со своего пути колючие ветки акации, которые легко могли выбить меня из седла. Я довольно успешно боролся с этим препятствием, хотя мои руки были все исцарапаны шипами.

Но вот мне преградила путь толстая, горизонтально вытянутая ветка огромного дерева — она простиралась так низко над землей, что была на уровне моей груди. Моя испуганная лошадь стремглав бросилась прямо под нее. Куда она ускакала дальше, я не имею представления. Вы, наверно, это знаете лучше меня. Могу вам только сказать, что я остался распростертым на земле под этим деревом, с большой ссадиной на голове и огромной опухолью на колене.

Однако я это обнаружил только два часа спустя, когда ко мне вернулось сознание.

Я очнулся и увидел, что солнце уже высоко на небе, а надо мной кружат коршуны. Меня мучила жажда, и я решил отправиться в поиски за водой, но когда поднялся на ноги, обнаружил, что не могу сделать ни шагу. Больше того — я едва мог стоять. Оставаться же на месте — я это хорошо понимал — было равносильно смерти.

И вот я сделал над собой невероятное усилие и двинулся в путь. Мне казалось, что где-то недалеко должен протекать ручей. То ползком на четвереньках, то на костыле, который я тут же себе смастерил, страдая от каждого движения, я наконец добрался до ручья, утолил жажду и заснул…

Проснувшись, я увидел, что меня со всех сторон окружили койоты. Было ясно, что они избрали меня своей жертвой. И на самом деле, они стали приближаться и скоро набросились на меня. К счастью, со мной был охотничий нож, и я мог защищаться. Между нами завязалась отчаянная борьба.