Харука отрывает губы от его шеи. Нино судорожно вдыхает воздух, когда Харука облизывает место, где он питался. Руки Нино дрожат, когда он кладет их на колени – слабая попытка скрыть свое возбуждение. Когда Харука поднимает лицо от его шеи, его прекрасные глаза светятся цветом красных роз. Захватывает дух.

Он прижимается к нему лбом, и Нино зажмуривает глаза, его сердце замирает от близости и его чистого запаха. Глубокий голос Харуки успокаивает, как завораживающая песня для его ушей.

– Все хорошо? Я намеренно не кормился слишком глубоко.

– М-м-м, – это все, что может сказать Нино, его глаза все еще закрыты, пока он пытается успокоить свое тело и дыхание. Харука садится. Нино небрежно берет большую книгу, которую он читал, и кладет ее обратно на колени. Он избегает взгляда Харуки, проводя ладонями по лицу, ему нужно было что-то сделать, чтобы руки перестали дрожать.

– Ты в порядке? – спрашивает Харука. Когда Нино опускает руки и поднимает взгляд, глаза Харуки возвращаются к своему обычному цвету крепкого вина. Глаза Нино все еще горят, но он ничего не может с этим поделать, кроме как дышать, пока не пройдет прилив возбуждения.

– Я не… – говорит Нино так четко, как только может, опустив взгляд на книгу и открыв ее, чтобы избежать взгляда глаз Харуки и сексуальной родинки на его носу. – Не беспокойся обо мне… Я смогу справится с тобой.

Харука смеется в своей глубокой, игривой манере. Так, как он всегда смеется, когда его что-то неожиданно забавляет. Его улыбка до боли искренняя.

– Спасибо, что всегда был честен со мной. Если тебе когда-нибудь станет некомфортно от наших отношений, пожалуйста, скажи мне. Я бы предпочел сохранить нашу дружбу.

Чувствуя, что его глаза окончательно погасли, Нино делает глубокий вдох.

– Хорошо, Хару. Я так и сделаю.

Харука возвращается на свое место на полу среди скопления книг. Когда он садится и устраивается поудобнее, Нино чувствует неподдельную панику в груди. Он закрывает глаза и снова проводит ладонью по лицу.

Смогу ли я с ним справиться?

– Ваша милость, я должен подчеркнуть, что никогда не пытался бы заманить или принудить вас. – Эмори кланяется в третий раз, его морщинистая рука благоговейно приложена к груди. – Сама идея противоречит чести моей родословной…

– Эмори, нам не нужно делать это при каждой нашей встрече, – умоляет Харука. – Садитесь, пожалуйста.

Харука садится напротив смущенного, извиняющегося Эмори. Это их ежемесячный социальный визит. Они подходят к концу того, что стало их ритуалом искупления, инициированным Эмори в начале каждой их встречи, начиная с выходных в Херцмонсо чуть больше месяца назад.

Эмори кланяется в четвертый раз, прежде чем сесть. Харука начинает чувствовать себя феодалом. Что он терпеть не может.

– У вас есть новости о Гаэле?

Эмори проводит рукой по своей гладкой седой голове, в его бледно-голубых глазах грусть.

– К сожалению, нет, ваша милость. Мой сын все еще очень переживает из-за случившегося, но я поставил главу королевства Гаэля в известность о произошедшем. Вы когда-нибудь встречали Ладислао Алмейду?