– Раз в жизни оденьтесь прилично: белый верх, черный низ.

Странное дело, но дети не спорили. Училки тоже не подвели, все, как одна, навертели кудри, нацепили платья и туфли на каблуках. Я даже сообразила выделить четырех десятиклассников, которые принимали из рук поздравителей букеты, подарки и складывали все элегантной пирамидой. Еще мне удалось выпросить у районного начальства грамоту для Зои Федоровны, и я договорилась с представителями местного кабельного телевидения, чтобы они приехали на торжество с камерой. Не стану сейчас рассказывать, какие усилия потребовались, чтобы заставить раскошелиться родителей детей на банкет...

Думаете, после этого я стала ходить у начальницы в любимчиках? Как бы не так! Директриса прекратила со мной разговаривать. И виной тому оказалось музыкальное сопровождение вечера.

Желая придать празднику помпезность, я долго рылась в записях, пока не обнаружила торжественную и одновременно нежную песню, которую исполняла на французском языке неизвестная певица. Тот, кто любит Шарля Азнавура, Джо Дассена, Мирей Матье и прочих парижан, великолепно знают: шансонье очень четко произносят текст.

То, что с музыкой вышла накладка, я заподозрила в самом начале, когда в момент раздвигания на сцене занавеса песня прозвучала первый раз. Дети в зале захихикали, а Настя, преподавательница французского, вытаращила глаза. Я запланировала музыкальную перебивку между всеми выступающими, и к середине вечера школьники хохотали в голос, а Настя покраснела как рак и, сверля меня взглядом, делала странные движения рукой. Пика веселье ребят достигло в момент, когда Зоя Федоровна в завершение торжества произнесла благодарственную речь, а я, задвигая занавес, включила песню во всю мощь. Учащиеся зарыдали от смеха, директриса недоуменно озиралась. Она, как и я, не понимала, в чем причина подобного поведения школьников. А Настя втянула голову в плечи и стала удивительно похожа на испуганную черепаху.

И вот все отправились на банкет. Не успела я войти в столовую, где он проходил, как ко мне со всех ног кинулась Настя, затолкала в самый дальний угол и заявила:

– Зойка тебе этого не простит!

– Чего? – вздрогнула я. – По-моему, торжественная часть прошла без сучка и задоринки.

Настя заморгала.

– Песня!

– А с ней что? – недоумевала я.

– Так ты не нарочно? – с сомнением поинтересовалась коллега. – Не издевалась над директрисой?

– Нет, – испугалась я, – всем известно о ее мстительности.

Настя прикрыла рот рукой.

– Ну и прикол! Знаешь перевод текста?

– Откуда? – легкомысленно отмахнулась я. – Впрочем, догадываюсь. В припеве постоянно повторяется «амур», «амур», значит, песня о любви. Очень нежная, трогательная и одновременно торжественная мелодия, какая разница, о чем она? Да и Зоя Федоровна иностранными языками не владеет.

– Верно, – хихикнула Настя. – Но ты случайно забыла, что у нас общеобразовательное учреждение с углубленным изучением языка Дюма, Флобера, Гюго и прочих. Школьники отлично все поняли, а Катька уже переводит Зойке смысл песни.

– Он неприличный? – пролепетала я, косясь на директрису, чьи щеки медленно багровели.