Он вскочил на выступ фундамента, шагнул… Мелькнул перед ребятами черный силуэт, хлестнуло ветром.

Филипп резко нагнулся, ухватил за лапы Петьку, тот замахал крыльями.

— Витька! — заорал в пространство Филипп. — Я с тобой, подожди! Я буду связным!

— Не смей! — кинулась к нему Лис. Не успела. Все пригнулись от нового удара ветра. Словно это взлетевший Кригер смешал и поднял вихрем воздух разных пространств.

Только две-три секунды Витька приходил в себя. Он даже не упал — стоял, привалившись спиной к стволу старого тополя. У дома напротив — отцовского дома — приткнулся красный низкий автомобиль Рибалтера. Из дверей выносили отца — Рибалтер, Корнелий и незнакомый мужчина в вишневой сутане священника. Витька толкнулся лопатками от ствола и побежал.

Ноги и руки отца висели, как перебитые, но лицо было живое. Он сказал Витьке с нелепо-бодрой улыбкой:

— Да чепуха, бред. Это не пуля, а паралитическая ампула. Живым нужен им Мохов. Тепленького хотели взять, сволочи.

— Кто? — всхлипнул Витька.

— Наверно, те, из Лебена. Решили, что я хороший специалист по стабилизации индексов, кретины… — Речь отца была отрывистой и нервной. — Промахнулись, господа. Пардон, не в то место попали. Конечности — брык, а голова варит…

— Все в машину, — быстро сказал Корнелий. Из воздуха шумно спланировал на Кригере Филипп. — Это кто еще?

Витька не удивился и не разозлился — не до того.

— Со мной, — сказал он.

— В машину!

Отец лежал теперь на заднем сиденье. Мужчина в сутане задрал вишневый подол, вынул из кармана брюк вороненый «дум-дум», сел у отца в ногах.

— Да не будут они гнаться среди белого дня, — пренебрежительно сказал отец. — Понимают, что себе дороже… Хорошо, ребята, что я успел нажать сигнал и вы примчались. Спасибо…

— Помолчи, Алексеич, — попросил Корнелий. — Мальчики, в машину… А этого зверя зачем?

— Надо! — крикнул Филипп.

— Скорей!

Витька и Филипп скорчились между сиденьями, Филипп обнял и прижал притихшего Петьку. Только сейчас Витька спросил:

— Чего тебя принесло?

— На всякий случай.

«Ладно. Может, и правильно…»

Худой, лысый, с повисшими усами Рибалтер втиснулся за руль. Рядом — Корнелий.

— В «Колесо»? — спросил Рибалтер.

— Куда же еще… — бросил Корнелий.

— Совсем вы рассекретите таверну, ребята, — сказал священник.

Машина рванулась. Витька ударился затылком о неживые ноги отца.

— Рассекретим — не рассекретим, а что сейчас делать-то?! — крикнул Корнелий.

— А если сразу на состав? Сын-то здесь… — Священник нагнулся над Витькой. — Ты Виктор Мохов, мальчик?

— Да!

— Отца надо увозить! Туда, к вам! Здесь больше нельзя!

— Я знаю! Но ведь надо сперва к врачу!

— Можно подождать. Это же парализатор! Через несколько дней и так пройдет!

— А если сердце! У него сердце плохое!

— У меня в кармане стимулятор! — громко, даже весело сказал отец.

Машину било на старой дороге. Витька, вздрагивая от толчков, спросил:

— Который час?

— Полдень!

— В двенадцать пятнадцать по Окружной пойдет состав! Можно успеть!

И подумал с горьким удовольствием: «Вот так, папочка. Не хотел, а теперь…» Но тут же резануло его раскаянием и страхом: