Действительно, даже если предположить, что самолету удалось где-то сесть на лед и экипаж (либо его часть) выжил, у них давно должны были кончиться продукты… В то время были выдвинуты две версии: либо обледеневший самолет сорвался в пике, разбился об лед и утонул, либо удалось все же сесть на лед – но выжившие погибли от голода.
Последняя версия предстает наиболее маловероятной. Все дело в шасси, теперь самое время о них поговорить. Дело в том, что при вынужденной посадке (на лед, на землю, на воду) у экипажа самолета с убирающимися шасси гораздо больше шансов уцелеть, чем у того, где шасси не убираются. Первый садится «на брюхо». Это рискованно – можно, например, врезаться в большой ледяной торос, если удар сильный, экипаж погибнет. К тому же может взорваться бензин из баков. Но! Такой самолет порвет брюхо, потеряет винт, но ни за что не скапотирует – то есть не перевернется «кверху брюхом». А вот неубирающиеся шасси при посадке на что бы то ни было сработают, как мощные тормоза, причем на большой скорости. Шансы скапотировать огромные, что изрядно усугубляет ситуацию…
Теперь – о тех радиограммах, что почему-то не сочли за достоверные. В течение нескольких дней после прекращения связи радисты во многих местах принимали бессвязные обрывки радиограмм, из которых практически ничего нельзя было понять: в Анкоридже на Аляске, в Якутске, Иркутске, Архангельске, на мысе Шмидта и т. д. Причем как минимум в трех случаях удавалось разобрать «РЛ», позывные «Н-209». Последнюю такую радиограмму уже спустя месяц после исчезновения самолета приняли на борту парохода «Батум» в Охотском море: координаты по широте и долготе… и снова РЛ. Была еще одна, самая связная, но я ее приберегу.
Почему этим радиограммам не поверили, неизвестно. Кстати, в том, что доходили лишь обрывки, нет ничего удивительного: в силу специфики высоких широт там с прохождением радиоволн часто случались причудливые сложности. Один пример. Когда в 1928 году у Шпицбергена разбился дирижабль генерала Нобиле и часть команды уцелела, у них был с собой совершенно исправный передатчик. Уже через несколько часов радист начал передавать сигналы о помощи. На Большой земле их удалось поймать только на тринадцатый день…
Потом грянула Вторая мировая, стало не до поисков, а там нахлынули другие текущие дела. Американцы собирались организовать третью, более серьезную экспедицию к берегам Аляски, где эскимосы видели падающий самолет, но началась война с Японией… В СССР помаленьку стали забывать об исчезнувшем «Н-209». Однако в 70-е годы прошлого столетия интерес к нему вспыхнул вновь. И появилась сенсационная версия: «Н-209», сбившись с курса, оказался в Якутии, где совершил вынужденную посадку и погиб.
Вертолетчик Попов утверждал, что в 1965 году на берегу горного озера Себен-Кюель видел холмик наподобие могильного, а рядом – столб и приколоченную к нему доску с выжженной надписью, где говорилось, что здесь 13 августа 1937 года погиб экипаж самолета «Н-209», и перечислялись фамилии, начиная с Леваневского. О находке он сообщил тогдашнему директору Арктического и Антарктического института, а также в КГБ. Доску снял и передал экипажу другого вертолета, чтобы ее «эстафетой» передали ученым в Москву. Однако вертолет разбился и сгорел…