Мы шли по коридорам телевидения. делая вид, что ничего особенного не происходит...

Вот шагает начальник Яков Мяков, якобы смирившийся с тем, что власть захватили упыри, вот идет обаятельная худенькая Жанна Акулова с новым мужественным поклонником, который несет в руке чемодан... Нас обгоняли сотрудники, каждый спешил по своим делам. Ведь на телевидении должны работать обычные люди, иначе остановятся машины, потому что нечисть не знает, как устроен паровоз. Навстречу нам шел черт высокого разряда, его ветвистые рога нависали надо лбом. Рядом с ним, оживленно щебеча, семенила пожилая брюнетка Джура, за которой хвостом бежали телохранители, порой открывавшие беспорядочную стрельбу. Поэтому нам приходилось перешагивать через трупы.

Мы уж решили было, что доберемся до пульта без приключений, но нечисть нас обманула.

Как только Яков Мяков открыл дверь, на нас со всех сторон накинулись упьфи и астрологи, вампиры и вервульфы, хищные русалки и предсказатели с желтой ватой в волосатых ушах. Руководила засадой гнусного вида ведьма, которая не вылезала притом из ступы и, за неимением метлы, размахивала половой щеткой.

Нас скрутили и поволокли на сцену, над которой сохранилась еще вывеска "Радуга народного творчества",

- Пускай все видят! - завопила ведьма. - Включите все программы! Вы меня слышите?

- Слышим, - грустно отозвались подневольные операторы и режиссеры

- Включить систему Интервидения и Евровидения! Включить вольный город Брест! Пускай весь мир видит. что мы делаем с предателями и врагами великого мистического братства

С правой руки на мне висела молодая русалочка, от которой сильно пахло тухлой рыбой, слева меня держал оборотень, который то начинал превращаться в волка, то спохватывался и вновь принимал человеческие черты.

Зажглись мониторы.

- В студии тишина! - закричал астролог из известной банды, которая по выходным дням выходила грабить интуристов на большую Смоленскую дорогу.

Ведьма грохнула ступой по сцене. Юпитеры повернулись к нам ослепительными рожами. Я знал, чувствовал. что студия буквально набита нечистью, которая сбежалась торжествовать гибель последнего человеческого начальника телевидения, несгибаемой Жанны Акуловой и меня - скромного оплота трезвых сил в мире безумия.

- Ровно в полночь, - вопила ведьма, - под моим руководством, на глазах миллиардов телезрителей мы коллективно растерзаем эту зловещую троицу!

Оставалась минута...

Жанна смотрела на меня.

- Как жаль, - сказала она тихо, - как жаль, что мы встретились так поздно.

- Мы еще посмотрим, - возразил я.

- Господа, товарищи, граждане! - закричал Яков Мяков, который и в такой момент оставался отважным и несгибаемым демократом. - Торжество темных сил ирреальности недолговечно! Люди победят! Вы все провалитесь в свои тартарары!

- Кончай их! - завопил возмущенный зал.

Громко и гулко ударили часы. Первый удар...

И тут под рев набегающей толпы я приподнял руку с повисшей на ней русалочкой и шмякнул этой русалочкой по голове оборотню; который вцепился в нее волчьими зубами.

Я отпрыгнул назад.