И еще он упомянул какую-то «филактерию». Что может означать это слово?

– Я задам тебе этот вопрос еще раз. В последний раз, и теперь я хочу получить ответ. – С каждым произнесенным словом мужчина все сильнее дергал ее за волосы, заставляя сгибаться почти до самого пола. – Скажи мне, где, в каком месте ты спрятала фигурку…

Что она могла поделать? Единственное, чего она добилась бы, продолжая молчать, так это увечий от руки этого человека. И хотя ее не очень страшила боль, которую он сможет ей причинить, она вдруг забеспокоилась о том, что мужчина, возможно, уже обнаружил его и решит причинить боль и ему. В других обстоятельствах она, возможно, ничего бы и не сказала. Она изо всех сил ненавидела этого человека и не хотела впутывать Рульфо, но теперь другого выхода не оставалось.

– Она у него… Его зовут Саломон Рульфо. Я не знаю, где он живет, но у меня есть его телефон…

Секунду ничего не происходило. Глядя с близкого расстояния на беспощадные черные очки, девушка задавалась вопросом, не слишком при этом переживая, убьет он ее прямо сейчас или чуть позже. Но тут очки подались назад.

– Ради твоего же блага надеюсь, что это так. – Волосы ее оказались свободны, мужчина поднялся. – Я вправду на это надеюсь. Рассчитываю на то, что ты меня не разыгрываешь…

И вдруг, сама не зная как, притом что она все еще стояла на коленях и видела только его туфли и штанины, она почувствовала, что улыбка ледяным светом вновь осветила его физиономию.

– Но мы ведь не распрощаемся с тобой просто так, немного не позабавившись, а?

фигурка

Внутри ее есть могила.

Когда она прячется в эту тысячелетнюю могилу, никто и ничто не способно причинить ей вред.

Удар ногой швыряет ее на пол. Она чувствует тяжесть тела у себя на спине, раздвигающую ей ноги. Стискивает зубы.

фигурка. там.

Из могилы вырываются острые языки темного пламени. Языки, похожие на свет сгоревшей луны. Как костер, в который побросали звезды. Холодный пожар, превративший весь мир в угли, не оставил после себя ничего, кроме черной ночи.

Она царапает ногтями плитку, в то время как эта тяжесть проникает внутрь ее.

фигурка. там. в углу.

В этой могиле, в этой запечатанной камере ее воображения, она прячется от боли. Там, внутри, она продолжает быть собой, но становится недостижимой.

На мгновенье, у самого пола, открываются ее глаза. И тут она ее видит.

Фигурка. Там. В углу.

– Запомни: если ты мне наврала, я вернусь…

«Скажи ему, пусть он ее унесет. Скажи ему.

Нет, ничего ему не говори».

Мужчина добавил что-то. Какую-то конкретную угрозу. Она, теряя рассудок, поняла, что он нашел то, что в запертой комнате. «Я должна пойти посмотреть. Должна пойти посмотреть». Она услышала звук закрывшейся двери. И – тишина. Она осталась неподвижной.

«Почему я ему не сказала? Почему?

Я должна пойти и посмотреть. Я должна».

Холод плитки заморозил ее живот и грудь, лишив их чувствительности, подобно ледяному бальзаму. Она понимала, что ей нужно встать, но боль и усталость не позволили ей сдвинуться с места.

Прежде чем снова закрыть глаза, она еще раз посмотрела на дальнюю стену. Нет, это не галлюцинация: она была там, на полу.