Сергей Васильевич Соболев уехал из Агентства «Золотая пуля» в задумчивости. Во внутреннем кармане его пиджака лежала дискета, переданная Обнорским… Визит премьера в Санкт-Петербург носил неофициальный характер, однако поездки руководителей такого уровня, к которому принадлежал Соболев, никогда не бывают отдыхом в привычном понимании слова. Так или иначе, но они наполнены встречами, беседами, консультациями. И хотя во время этих неофициальных встреч не подписываются договоры или контракты, на них обговариваются какие-то вопросы, завязываются знакомства, которые в будущем обернутся договорами и контрактами.

Во время этого визита в Питер Соболев провел несколько важных встреч, которые в перспективе должны были вылиться в полезные для республики Крым проекты… Однако более всего Соболева занимал сейчас журналист Обнорский и дискета, лежащая в правом внутреннем кармане пиджака.

Сидящий на переднем сиденье, рядом с водителем, Филатов пытался вести светский разговор. Сергей Васильевич что-то отвечал, но думал о разговоре с Обнорским и Зверевым. Жена, заметив, что он погружен в какие-то свои мысли, выручила, взяла беседу с Филатовым на себя. Соболев понял, благодарно пожал ей руку. Между супругами давно уже установилось такое взаимопонимание, когда не требуются слова…

Соболеву было сорок лет, он имел за плечами огромный жизненный, хозяйственный, военный и политический опыт. Это был очень жестокий опыт. Два с половиной года назад он взвалил на себя непомерно тяжелую ношу под названием «Крым». Жена тогда спросила: «Тебе это надо, Сережа?» Они сидели вечером дома, в кухне, пили чай с айвовым вареньем. Уютно светила лампа, по углам кухни лежал полумрак… Валентина смотрела в лицо мужа и спрашивала:

— Тебе это надо, Сережа?

— Надо, — ответил он после паузы. — Мне, Валя, это надо… Думаешь, не справлюсь?

— Справишься, — сказала она. — Ты — справишься. А я тебе помогу.

«Вольво» выскочила на Киевскую трассу и помчалась в Пулково. Снег над крышей вспыхивал, окрашивался в синий цвет от «мигалки». Что-то бодро говорил Филатов, что-то отвечала ему жена. Машины свернули направо, к Пулково… Впереди заблестели под низким ноябрьским солнцем пять стеклянных «башен» аэропорта. Искрился в поле снег.

— По-моему, мы опаздываем, — сказал, глядя на часы, Соболев.

— Без вас самолет не взлетит, Сергей Василич, — с холуйской интонацией в голосе произнес Филатов.

— Благодарю, — нейтрально произнес крымский премьер.

Неожиданно для себя он вспомнил то время, когда самолеты улетали без него… Это было в Афганистане, в невероятно тяжелом для Советской Армии 84-м.

«Ограниченный контингент» нес тогда тяжелые потери, но для Соболева афганская эпопея подошла к концу — он возвращался в Союз. Судьба была к нему благосклонна — она провела сержанта Соболева по Панджерскому ущелью почти невредимым.

Однажды автоматная очередь обожгла ему бровь и «причесала» волосы. В другой раз пуля сбила с него панаму. Смерть была рядом… совсем рядом. Но судьба хранила его — Соболев отделался контузией. Позже эта контузия даст о себе знать, напомнит бессонницей и головными болями. Но тогда, в сентябре 1984 года, он считал, что ему повезло: руки-ноги целы и он возвращается домой. В шесть утра, когда солнце только-только вставало над горами, он сидел на краю вертолетной площадки. В кармане лежало направление в Ташкентское общевойсковое командное училище, куда направляли отслуживших в Афгане сержантов с высшим образованием.