Надвигались сумерки. Тени окутали берег. На небе показалась луна. Она осветила бухту, удобную для стоянки.

— Спустить якоря! — приказал Ганнон.

Люди рассыпались по берегу. После недолгих поисков им удалось обнаружить в глубине острова небольшое озеро. Адгарбал лёг на живот и зачерпнул ладонью воду, но тотчас же вскочил, отплёвываясь:

— Солёная!

— Поищем пресную, когда наступит рассвет, — предложил Ганнон.

Не успел он это проговорить, как послышались бой барабанов, то затихающий, то нарастающий, бряцание оружия, резкие крики. На противоположном берегу озера загорелись огни.

— Бежим к гауле! — крикнул Ганнон.

Подняв якоря, «Око Мелькарта» покинул негостеприимный остров. Люди настолько ослабели, что нечего было и думать о борьбе с неизвестными врагами. «Сколько ещё тайн скрывает этот материк!» — думал Ганнон, вглядываясь в берег.

— Придётся плыть в устье реки! — вздохнул Адгарбал. — Воды не осталось ни капли.

К вечеру гаула вошла в устье широкой реки,[91] медленно катившей свои воды в океан. Устье перегораживали жёлтые песчаные отмели. Пронзительные крики птиц наполняли воздух.

По отмели бродили ибисы. Ганнон слышал, что египтяне считают их священными. Смерть угрожала каждому, кто поднимал на них руку. У самой воды стояли какие-то большие белые птицы с кривыми чёрными клювами.

— А вот и журавли! — воскликнул Мидаклит. — Но ведут они себя совсем мирно.

— Разве журавль — воинственная птица? — удивился Ганнон.

Эллин улыбнулся:

— Гомер рассказывает, что каждое лето журавли летят на юг Ливии, где ведут войну с маленькими чёрными человечками.

— Вот видишь, какой выдумщик твой Гомер. Здесь нет никаких чёрных человечков.

— А может быть, это они нас так напугали три дня назад! — возразил эллин.

Вода здесь была ещё солоноватая. Пришлось дождаться прилива. Вместе с приливом гаула преодолела песчаные отмели. Берега стали выше и круче. Яркие зелёные кусты спускались к самой воде. Где-то в глубине их раздался рык льва. Ганнон обрадованно вздохнул. Что-то родное послышалось ему в этом рыканье. Таинственная тишина острова Лесных Чудовищ была для него страшнее.

Подведя гаулу ближе к берегу, моряки набрали воды. Здесь же забросили сети. С первого же раза удалось вытащить десятка два больших рыб. На берегу весело запылал костёр. Вот уже в медном котле бурлит вода. Вкусно пахнет свежей рыбой. Но карфагенянам так и не пришлось полакомиться ухой.

— Змея! Змея! — раздался вопль.

В нескольких шагах от костра извивалась огромная змея. Зеленоватого цвета, она была почти незаметна в яркой траве. Встревоженное пламенем костра, чудовище длиною не меньше чем в шесть локтей ползло прямо на людей. Из его пасти высовывался длинный, тонкий язык.

Бросив котёл с ухой, карфагеняне поспешили на корабль.

Снова потянулся берег, окаймлённый, словно зелёная туника, белой полосой пены.

После нескольких недель пути корабль достиг устья Хреты. Молча смотрел Ганнон на берег. В памяти оживали картины прошлого. Отсюда они двинулись пешком к Керне. Тогда с ними был Малх, Ганнон ещё надеялся отыскать «Сына бури», спасти Синту и Гискона. Теперь же в его душе лишь тень былой надежды. Он мечтает лишь о том, чтобы добраться до ближайшего карфагенского поселения и дать людям отдых.