– Я торжественно обещаю, – тем временем сказал Наполеон, – что, вернувшись во Францию, положу конец той порочной системе, которую завел еще двести лет назад кардинал Ришелье…

Едва только Боня это сказал, как где-то в отдалении прогремел едва слышный раскат грома. Небесный Отец засвидетельствовал клятву французского императора (а значит, дана она была от чистой души), но если он ее все же не выполнит, то я ему не позавидую. Клятвы, которые засвидетельствовал Небесный Отец, необходимо выполнять как можно скорее и в полном объеме, а иначе вас, как злостного клятвопреступника, ждет геенна. Не любит Творец пустых клятв, произнесенных всуе, и поэтому за их неисполнение карает по полной программе. Впрочем, кроме меня и Геры-Фиры (которая от громового звука немного встревожилась), кажется, никто больше не понял, насколько серьезную заявку перед лицом Небесного Отца только что сделал Наполеон Бонапарт. С другой стороны, за язык его никто не тянул. Сам должен отвечать за свои слова.

Тем временем Кутузов сказал, что для начала этого будет вполне достаточно, хотя он бы прописал в будущем мирном соглашении обязательства России и Франции не вступать во враждебные друг другу коалиции и никаким образом не помогать враждебным державам. Если Франция выйдет из всяческих отношений с Турцией, то и Россия обязуется прервать всяческие контакты с Британией…

– Да, – согласился Наполеон, – Турция и Британия, по сути, есть частные случаи одной общей проблемы, и если вы разорвете связи с Британией, то и мы сделаем то же самое в отношении Турции.

– Э нет, Боня, – резко сказал я, – так не пойдет! Ну-ка быстренько вспомни – кто тут кого победил и кто у кого в плену? Сначала пусть Франция прекратит поддержку Османской империи, не только государственную, но и на частном уровне, а уже потом Россия на тех же условиях разорвет контакты с Британией. Только так, и никак иначе!

Тут Бонапарт, набычившись, сказал, что он не может указывать своим буржуа, где и каким образом они должны вкладывать свои деньги. Мол, свобода частной инициативы, невидимая рука рынка и прочее бла-бла-бла.

– Все ты можешь, – с усмешкой сказал я, – попросишь – сделают как миленькие, и еще хвостиками вилять будут. А для самых непонятливых существует гильотина. Голова на плечах всяко дороже любых прибылей. И учти – в ближайшее время мы пойдем дальше вверх по мирам, но это не значит, что мы не будем держать руку на пульсе. У тебя есть новая супруга, которая сможет водить тебя с собой по мирам, а мы выведем на Зимний дворец небольшой такой портальчик. Армию через него не пропустишь, а вот фельдкурьер с посланием вполне пройдет. И если что-то пойдет не так, то… ты меня понял. Не заставляй меня жалеть о проявленной доброте. Мало в таком случае не покажется никому.

– Не надо меня пугать, месье Серегин, – буркнул Наполеон, – я и сам прекрасно представляю себе, что будет, если я не выполню условий нашего договора…

– Ну, вот и замечательно, – кивнул я. – А теперь давайте поговорим о том вопросе, который разрушил с виду такой хороший Тильзитский мир. Я имею в виду торговлю. Для того, чтобы Россия придерживалась политики континентальной блокады, необходимо, чтобы Франция покупала и продавала тот же ассортимент товаров и в том же объеме, что и Британия. И учти – торг тут неуместен. Если ты не сможешь заместить выпадающие источники поставок и рынки сбыта, никто твою блокаду соблюдать не будет. И касается это, кстати, не только России, но и прочих стран Европы. Я тебе уже говорил, что с самого начала это была дурацкая затея, вроде плевков против ветра. Такими вещами стоит заниматься, когда хочешь перетянуть экономическое одеяло на себя, а не для того, чтобы просто сделать гадость соседу. И вообще, во всех своих делах ты надеешься только на военную силу, но она не всемогуща. Армиями можно лишь завоевать Европу, но править ею получится только при помощи товарных потоков, если удастся замкнуть их через твою Францию. Жить в объединенной европейской Империи должно быть выгодно. Если ты не сможешь этого сделать, то пройдет совсем немного времени – и даже при отсутствии поражений твои ветераны состарятся, ты сам уйдешь в небытие, и уже при твоем наследнике созданное тобой государство сотрясет серия бунтов, после которой оно рухнет в прах. Товарный дефицит не восполнить ни пропагандой, ни полицейскими мерами, и если необходимые ему товары народ будет вынужден покупать у контрабандистов, обречена будет не только политика континентальной блокады, но и сама Французская Империя.