— Всю ночь спать теперь из-за этого не буду, — мрачно поделился я.
— Буду просить Миккеля, чтобы он доверил именно мне сделать тебе «Кровавого орла». Участь твоя решена!
— Айсли! Лолушко сражался за Бергхейм, и я не позволю…
— Пойдешь против конунга? — резко спросил Айсли. Вот какой же мерзкий мужик. — Ты даже не ярл, Харальд!
Хевдинг побагровел, но смолчал.
— Я в седле с вечера, как и люди ярла Борга, — переключился дротт.
— Штормвред всегда желанный гость в Бергхейме, — выдавил из себя Харальд.
Айсли потянул коня за поводья и пошел в сторону ворот. Хевдинг проводил его взглядом и, не поворачиваясь, сказал мне:
— Я догадывался, что причина нападения Выводка в вас.
— Я знаю. Но мы не атаковали первыми. Ты сам представь нас рыскающих по лесу в поисках Сына Лося?!
Харальд кивнул. Задрал голову, посмотрел в синее небо.
— Они все мертвы… — сказал хевдинг устало. — Все, кто ушел — мертвы.
— Ты ведь пытался их удержать. Это было их решение.
— Расскажи об этом погибшим детям, — рыкнул хевдинг.
В груди заклубилась тревога. Воздух показался ледяным, ментоловым. В голове екнуло, я перевел взгляд и принялся считать предметы, успокаиваясь. Это скрипты. Скрипты. Их потом просто всех загрузят в какой-нибудь местный аналог рая, как Хельге. Или же переведут в другую локацию. Это матрицы, это не живые люди, Егор! Хватит!
Черт, я сойду с ума в этой игре.
— Эта тварь… — Харальд сжал кулак так, что хрустнули костяшки. — Эта тварь… Я… Никого так не ненавидел, как порождение Хели из нашего леса. Весь город…
Он обернулся к лесу, а затем заорал в спину уходившему дротту:
— Айсли!
Жрец остановился, развернулся. Белое лицо выражало один большой вопрос.
— Покажи мне его логово!
Жрец отвернулся и пошел дальше.
— Покажи мне его логово, Айсли! Он убил всех! — Харальд кричал во все горло. Викинги на стенах застыли, ловя каждое его слово. — Я отомщу за каждого ребенка, которого сожрал Выводок!
Дротт замер. Теперь воины Бергхейма смотрели на него. Харальд двинулся к жрецу, не понижая голос:
— Ты знаешь где он прячется. Ты единственный из дроттов, кто остался в живых. Где его логово?!
Айсли снова обернулся. Прищурился и змеиным шипением сказал:
— Хорошо, Харальд. Я покажу.
— Сценарист —
Времени не хватало. Конечно, он привык к рутинным ежедневным обходам, но если до движения проекта ему хватало наблюдения и короткой игры, то теперь необходимость отвлекаться вызывала тихую ярость. Он ходил от саркофага к саркофагу с огромным пакетом для мусора, менял чертовы подгузники, вытирал следы нечистот, заправлял питающие капельницы. Включал программы для стимуляции мышц в тех капсулах, где они были. Механически менял положение тел там, где хозяин капсулы поскупился. И все равно игроки, вошедшие в проект первыми, напоминали ему жертв концентрационных лагерей. Слабые звенья.
Люди годами проводят в коме, на пиликающих агрегатах, и приходят в себя лишь с мышечной атрофией. А тут немногие провели в игре больше четырех месяцев, но Сценарист опасался, что вот-вот начнет терять персонажей. Все-таки капсула — это не полноценный больничный аппарат.