Мэг протянула ко мне руку. Я подумал, что она хочет пожать мою, но не успели наши пальцы соприкоснуться, как она внезапно уронила руку — будто обожглась. В глазах вспыхнуло тревожное выражение.

— Где Билли? — вкрадчиво, с оттенком неуверенности спросила она. — Мне нравился Билли.

Я знал, что она говорит о Билли Бредли, прежнем ученике, который умер.

— Билли больше нет, Мэг, — мягко объяснил Ведьмак. — Я ведь тебе уже говорил. Не стоит переживать. Жизнь продолжается. Теперь тебе нужно привыкать к Тому.

— Но ведь придется запомнить еще одно имя, — жалобно сказала Мэг. — К чему стараться, если эти парни такие недолговечные?

Мэг не сразу занялась ужином.

Сначала мне пришлось не меньше десяти раз сбегать к ручью и обратно, таская воду. Когда воды, по ее мнению, было достаточно, она, используя два очага, начала ее греть, но, к моему разочарованию, это не имело никакого отношения к стряпне.

Я помог Ведьмаку затащить на кухню большую железную ванну и наполнить ее горячей водой — для Мэг.

— Мы с тобой пойдем в зал, — заявил он. — Мэг нужно уединиться. Она много месяцев провела в подвале и хочет привести себя в порядок.

Я проворчал — мысленно, — что если бы он не запер ее там, она могла бы содержать дом в чистоте до его возвращения с приходом зимы. И конечно, тут же возникал другой вопрос: почему Ведьмак не брал Мэг с собой в летний дом в Чипендене?

— Вот это и есть зал. — Ведьмак отпер дверь и пригласил меня войти. — Тут мы обычно разговариваем и встречаемся с людьми, которые нуждаются в нашей помощи.

Иметь в доме зал — старая традиция Графства. Это лучшая комната, шикарная, насколько это возможно, и редко используемая — чтобы здесь всегда было чисто и аккуратно для приема гостей. В Чипендене у Ведьмака зала нет, потому что он предпочитает, чтобы люди держались подальше от дома. Именно поэтому они в случае нужды должны приходить на перекресток под ивами, звонить в колокол и ждать. Здесь, похоже, были другие правила.

У нас на ферме зала тоже нет; как-никак, семь сыновей — большая семья, и, пока мы жили в доме, нам нужны были все комнаты в нем. Кстати, мама, родившаяся не в Графстве, считает, что это глупо — иметь зал, который большую часть времени простаивает. «Что толку от лучшей комнаты, которой почти не пользуются? — всегда говорит она. — С людьми можно встретиться где угодно».

Зал Ведьмака шикарным не назвать, но ветхий диван и два кресла выглядели удобными, и в комнате было тепло и уютно. Неудивительно, что, едва присев, я начал клевать носом. День выдался долгий — подумать страшно, сколько миль мы отмахали, если считать всю беготню по хозяйству.

Я сдержал зевок, но обмануть Ведьмака не сумел.

— Я собирался заняться с тобой латынью, но для этого нужна ясная голова, — сказал он. — Сразу после ужина отправляйся в постель, однако поднимись пораньше и повтори глаголы.

Я кивнул.

— Теперь еще кое-что — Хозяин открыл буфет рядом с камином, достал оттуда большую коричневую бутылку и поднял повыше, чтобы я смог разглядеть ее как следует. — Знаешь, что это такое?

Я пожал плечами, но потом заметил наклейку на бутылке и прочел ее.