– Нельзя делать две вещи одновременно, Майрон.

– Ты о чем?

– Нельзя просить Уина о помощи, когда тебе это надо, и отворачиваться от него, если он делает это сам.

– Я никогда не просил его устраивать самосуд.

– Нет, просил. Ты требовал от него насилия. Когда тебе было нужно, ты спускал его с поводка, словно какого-то опасного зверя.

– Неправда.

– Правда! – возразила она. – Все именно так и было. Когда Уин отправляется в свои ночные рейды, он не причиняет вреда невиновным?

– Нет.

– Тогда в чем проблема? Он наказывает виновных. Только не тех, которых ты ему указываешь.

Майрон покачал головой:

– Это другое дело.

– Почему? Разве ты судья?

– Я не желаю, чтобы он кого-нибудь наказывал. Просто прошу меня прикрыть или проследить за кем-то.

– Не вижу разницы.

– Знаешь, чем он занимается во время своих поездок, Эсперанса? Таскается среди ночи по самым скверным кварталам города. Его старые приятели из ФБР показывают ему места, где собираются наркодилеры, уличные бандиты и торговцы детской порнографией – темные переулки, брошенные здания, – и он лезет в такие дыры, куда даже копы не заглядывают.

– Смахивает на Бэтмена, – заметила Эсперанса.

– Тебе не кажется, что это неправильно?

– Ну, я-то знаю, что это неправильно, а вот ты – вряд ли.

– Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать?

– Сам подумай. Насчет того, что, собственно, тебя так бесит.

Послышались шаги. Уин просунул голову в дверь. Он сиял улыбкой, как приглашенная звезда в заставке телесериала.

– Всем привет! – произнес он и с наигранным весельем чмокнул в щеку Эсперансу.

Уин был в классическом элегантном костюме для гольфа. Рубашка «эшуорт». Простая кепка с козырьком. Небесно-голубые брюки.

– Ты останешься с нами, Эсперанса? – Уин был сама любезность.

Девушка взглянула на Локвуда, потом на Майрона и кивнула.

– Чудесно. Можешь занять спальню в конце коридора. – Уин обратился к Майрону: – Знаешь, какие у меня новости?

– Я весь внимание, мистер Блеск, – отозвался Болитар.

– Криспин все еще хочет с тобой встретиться. Похоже, твое вчерашнее исчезновение произвело на него впечатление. – Он широко улыбнулся и развел руками. – Агент, который бежит от клиента. В этом что-то есть.

Эсперанса переспросила:

– Тэд Криспин?

– Он самый, – ответил Уин.

Она бросила на Майрона одобрительный взгляд:

– Ух ты!

– Еще бы, – кивнул Уин. – Ладно, мне пора идти. Увидимся в «Мэрионе». Я почти весь день проведу на трибуне «Лок-Хорн». – Новая улыбка. – Тра-та-та.

Уин направился к двери, остановился и щелкнул пальцами.

– Чуть не забыл. – Он бросил Майрону видеокассету. – Может, она сэкономит тебе немного времени.

Кассета упала на кровать.

– Что это?

– Видеозапись из «Первого филадельфийского банка». Вторник четверга, шесть восемнадцать. Как заказывали. – Еще улыбка и широкий жест руками. – Удачного дня.

Эсперанса проводила его взглядом.

– Удачного дня? – повторила она.

Майрон пожал плечами.

– Кем, черт возьми, он себя вообразил? – воскликнула Эсперанса.

– Уинком Мартиндейлом.[23] Ладно, пойдем вниз и посмотрим, что там такое.

Линда Колдрен открыла дверь раньше, чем Майрон успел постучать.