В конце концов, пять штурмовиков притащили его на задний двор авторемонтной мастерской и допросили с помощью пилы-мачете.

Хитч поднял левую руку и показал мне обрубки указательного и среднего пальцев. Оба отрезаны ниже сустава. Оба аккуратно зашиты, но раны явно были рваными.

Я задумался. Я думал о боли.

– Не дергайся, – сказал он. – Могло быть и хуже. Мне удалось уйти.

– А хромым ты тоже там стал?

– Мелкокалиберная пуля прямо в мышцу. Когда я уже покидал сцену. У них оказался древний пистолет, какое-то проржавевшее старье двадцатого века. Но главное в том, Скотти, что я узнал стрелка.

– Ты узнал его?

– И думаю, он меня тоже, или, по крайней мере, я показался ему знакомым. Если бы из-за этого он не дернулся, то выстрелил бы точнее. Это был Адам Миллс.

Я почти инстинктивно отпрянул от него к дверце, почувствовав озноб посреди летней жары.

– Не может быть.

– Черт меня дери, если это не так. Он не умер в Портильо. Должно быть, выбрался с беженцами.

– И ты наткнулся на него в Эль-Пасо? Просто вот так?

– Сью говорит, это не совпадение. Это тау-турбулентность. Значимая синхронность. И мы связаны с Адамом прямо через тебя, Скотти. Адам Миллс – это стрела, и она указывает на тебя.

– Я этого не признаю.

– И не должен, насколько я могу судить. Я тоже не хотел признавать пулю, попавшую мне в ногу. Если на то пошло, мне пришлось убить несколько человек, чтобы раздобыть эту информацию для Сью. А что она будет с этим делать и что ты будешь с этим делать, меня не касается.

– Ты убил несколько человек?

– А чем, ты думал, я занимаюсь, Скотти? Путешествую по стране и читаю лекции о морали? Да, я убивал людей, – он покачал головой. – Вот из-за этого я и нервничаю. Ты смотришь на меня и видишь забавного здоровяка, своего друга, с которым зависал в Чумпхоне. Но я убил человека еще до встречи с тобой, Скотти. Сью знает об этом. Ты же знаешь, я торговал дурью, а не купальники продавал. Ты иногда попадаешь в сложные ситуации. Что тогда, что сейчас. Я не такой совестливый, как ты. Знаю, ты себя считаешь каким-то моральным уродом, потому что облажался с Дженис и Кейт, но в глубине души, Скотти, ты семейный человек. Вот и все.

– Так чего Сью от меня хочет?

– Хотел бы я знать.

В эти дни всеобщего спада, отель «Марриотт» привлекал не так-то много гостей. В бассейне и сауне Сью оказалась одна, хотя Моррис Торранс стоял на страже у входа.

Я застал ее в бурлящих водах джакузи. Ни пожарно-красный цельный купальник, ни желтая шапочка для волос ее не украшали, но Сью всегда была равнодушна к моде. Даже в бассейне она не снимала свои огромные древние очки в оправе, похожей на потертый черный бакелит.

– Ты должен попробовать это, Скотти, – произнесла она, – очень расслабляет.

– Я не в настроении.

– Значит, Хитч с тобой поговорил.

– Да.

Она вздохнула:

– Хорошо, дай мне минутку.

Сью вынула свое грушевидное тело из джакузи и сняла шапочку, ее волосы вырвались на свободу, словно звери из клетки.

– Мне нравятся шезлонги у окна, – сказала она. – Если тебе не жарко в этой одежде.

– Все в порядке, – ответил я, хотя было жарко, как в тропиках, и воздух пропах хлоркой. Но дискомфорт казался каким-то очень уместным.