Парень вышел своего кратковременного ступора и посмотрел на жену:

— Для ковров не нужна тонкорунная шерсть?

— Совсем не обязательно. Строго говоря даже верблюжья сойдет, хотя ее, конечно, не окрасить и придется подбирать по тонам или смешивать с крашеной овечьей.

— Очень интересно… очень… Ты представляешь, сколько они стоят?

— Дешевле краски.

— Без всякого сомнения. Но дорого. Их закупают в бассейне Каспийского моря и на западном побережье Малой Азии. После чего везут в Европу. Реэкспорт ковров из Каспия в Северную Европу пока практически отсутствует, хотя там они бы пришлись очень кстати, теплых полов то пока не придумали в Англии, Дании, Швеции и северной Германии. Но их и на Москве почти не встретить. Я по прошлому году погулял по торгу. Посмотрел. Их мало, и они дороги. За не очень большой ковер могут просить и сто рублей, и двести, и триста — все зависит от узора, материала и жадности. Это шерстяные. А если из шелка, то там ценник сразу уходит за тысячу, а то и не одну.

— А такой сколько будет стоить?

— Рублей тридцать-сорок. Краски бледные. Были бы ярче — стоил бы дороже. Хм. Ты сможешь подготовить больше мастериц? Хотя бы полсотни.

— Думаю, что смогу. Но откуда мы будем брать пряжу?

— Ты что-нибудь слышала о распределенной или рассеянной мануфактуре?

— Нет.

— Это первый и самый ранний тип мануфактурного производства[2]. При нем работники не были собраны в одном месте из-за всякого рода крупных построек просто не нужно. Мы будем передавать селянам шерсть, купленную в Касимове. Они ее перерабатывать в пряжу и сдавать нам. За денежку. А мы эту шерсть окрашивать и ткать ковры. Но окрашивать и ткать уже тут. В крепости. Понятно?

— Да, — кивнула Марфа. — Только ковры?

— Посмотрим. Пока — только их. Надо сначала это направление освоить. Да и где их сажать? Даже полсотни мастериц потребуют довольно большие производственные площади. А управление? Нам ведь срочно нужно ставить школу, чтобы обучать чтению, письму и счету наших людей. Без этого просто невозможно будет ничего делать. А для школы нужны хотя бы минимальные учебные пособия, писчие принадлежности и учителя. Черт…

— Что?

— Ой как сейчас не до этого… — схватился за голову Андрей и зашагал по помещению.

Парень вдруг осознал глубину своего грехопадения.

Война войной, но чем он занимался по сути все это время?

Правильно. Бизнесом.

Военные операции выступали только лишь вершиной айсберга. За ними стояло очень много чего.

Строительство земляной крепости, а теперь каменно-земляной — это что? Производство. Внедрение и использование Норфолкского цикла в вотчине — это что? Производство, пусть и сельскохозяйственное. Покос, сушка и уборка травы в землях поместья — это что? Опять производство. Кузнечная обработка металла — это что? И снова производство.

И так далее, и тому подобное.

У него этого разнопланового производства набралось огромное количество. И все — на его личном ручном управлении. Хорошо хоть сбыт он сбагрил на купца Агафона, который выступал младшим партнером. Но разве это что-то меняло?

Снежный ком продолжал расти.