Эти деньги делились просто.

21 тысячу 744 рубля Андрей отложил «поставщикам». Ну тем самым, мифическим, которые существуют только на словах. Так что формально — это не ему, но фактически…

Весомая сумма. Как в прямом, так и в переносном смысле. Ибо рубль счетный имел в себе 68 грамм достаточно чистого серебра. То есть, считай полторы тонны серебра выходило.

От оставшиеся части, которую решили считать прибылью, Государю уже передали 6 тысяч 788 рублей, чему тот был безмерно рад. Наличкой! Для него этот платеж оказался просто усладой для души.

Церковь, после передачи пожертвования в пользу полка, получила в лице отца Афанасия, 1 тысячу 934 рубля. Причем эти он деньги получал лично, также лично неся ответственность за сотрудничество с Андреем. Из-за чего наверх он мог ничего и не отсылать, пустив на развитие и укрепление веры на местах. В частности, по совету Андрея — на строительство каменной церкви.

Сам Андрей в рамках доли от прибыли получил всего 967 рублей. Официально. Что само по себе даже для сотника — круто. Суммарно же, с деньгами «поставщикам» выходило 22 тысячи 711 рублей… И эти 967 рублей просто терялись на фоне общей массы.

Остальные купцы-компаньоны получали совокупно 10 тысяч. На всех. Что тоже было ОЧЕНЬ классно. Особенно учитывая их затраты и вложения.

На полк же от купцов, Андрея и отца Афанасия шло 678 рублей. Тоже немало. Деньги эти должны были храниться в храме и использоваться по единогласному решению старшин на нужды рядовых воинов полка. И только рядовых. Ну или какие-то иные подобные вещи.

Сахар ушел намного дешевле. Всего лишь в четверть веса золотом. Что дало всего сто десять рублей. Сумма очень немалая, но на фоне цены, вырученной с краски — ничто. От чего прирост она дала к долям совершенно незначительный. В пределах погрешностей.

Еще меньше прибыли принесло светильное масло. Но прибыль с него через взаимозачет Андрей давно потратил на поставки продовольствия да фуража в поместье. Так что о том он и не думал.

Считать все эти деньги было сложно, долго и мучительно. Да и, по большому счету, невозможно. Ибо мелкие чешуйки крайне малопригодны были для этих целей.

Понятное дело, что в 1535 году мама Царя Елена Глинская провела реформу, упорядочив денежный оборот на Руси. И эта реформа была великим делом, ибо бардак до того стоял чудовищный. Но ни Елена, ни ее советники ничего не смыслили ни в торговле, ни в экономике по вполне понятным причинам. Поэтому и порядок наводили без шибкого понимания.

Получилось все так, как получилось. Словно в той присказке из советской экранизации приключений д’Артаньяна: «для Атоса это слишком много, а для графа де ля Фер — слишком мало». Потому как ценность даже полушки для розничной торговли была чрезмерной. В то время как для оптовой торговли копейка никуда не годилась, имея слишком малую ценность.

Вот и сейчас они даже не пытались считать монетки. Это сущее безумие могло растянуться на долгие дни. Ведь в сорока тысяча рублей насчитывалось четыре миллиона копеек. А там были не только копейки. Денег и полушек также хватало. Поэтому они взвешивали их на весах. Не деля, а проверяя за Агафоном заранее все посчитанное и поделенное. Да не полушка в полушку, а плюс-минус ведерко.