– Нет.

– Жаль, – пожал плечами Кречет. – По образцу я наверняка смог бы сказать, его это работа или нет. Но скорее всего его… Раз вы говорите, качество плюс огромный риск… Это тема Караваджо. Без базара.

Крячко потянулся к пачке тысячных купюр, но его рука так и зависла в воздухе, он вроде как колебался.

– Как найти его, знаешь? – последовал логичный вопрос.

– Да. У него частный дом на Пятницком шоссе. Могу написать адрес.

– Пиши.

Станислав забрал деньги со стола и сунул их обратно в карман. Телефонный звонок заставил Гурова поставить на полку очередную просматриваемую им книгу. Достав мобильник, он ответил на вызов. Пару минут он сосредоточенно молчал, принимая информацию от невидимого собеседника, затем с мрачным видом коротко бросил:

– Я понял. Будем через пятнадцать минут.

– Очередное тело? – поинтересовался Крячко.

– Хуже. Гораздо хуже, Стас.

Иваныч нервно сдернул с себя окровавленную рубашку и швырнул ее в раковину. Налил себе целый стакан водки и залпом осушил его.

– Дерьмо! – негромко произнес он, не обращаясь ни к кому конкретно. – Вот срань же!

Франт поставил металлическую коробку на стол. Откинул крышку. Валюта располагалась справа, драгоценные камни слева. Каждый вид камней ныне покойный Сергеев хранил в отдельных пластиковых пакетиках.

– Рано или поздно должно было случиться что-то подобное, – сказал он. – Я знал это наверняка. Никому не фартит бесконечно, Полковник. Это закон, и ты знаешь его не хуже меня. Так что не парься.

– Ты че лепишь, в натуре? – отозвался вместо Иваныча Жора. Он тоже взял граненый стакан, но не рискнул наливать себе спиртного до тех пор, пока Полковник находился возле стола. Руки Жоры слегка подрагивали. – Как тут не париться? Мы «накосячили» по полной программе. Следы в хате не замели, трупаки бросили на всеобщее обозрение, свидетели нас видели. Почти во всех окнах торчали их хари. Человек двадцать точно нас срисовали, отвечаю, а то и больше… Все! Завал! Менты сработают без расслабона, в натуре. Одного меня только по пальцам в хате вычислят на раз-два. Как здрасте! Копнут картотеку свою вшивую – и вот он я. Как на ладони. А тачка?..

– Стоп! – остановил его словоизлияния Полковник. – Захлопни пасть, Жора! Осман!

– Да, начальник?

Дагестанец не переступал порог кухни, переминаясь в проеме с ноги на ногу. В отличие от остальных на его лице вообще не отражалось никаких эмоций. Словно это и не он вовсе двадцать минут назад хладнокровно перерезал человеку горло.

– Отгони машину за город, выбери место побезлюднее и сожги ее.

– Все понял. Да.

Осман уже собирался покинуть квартиру, но Полковник остановил его:

– Осман!

– Да, начальник?

– Не уходи, пока не убедишься, что она сгорела дотла. Понял? Чтобы никаких следов от нее не осталось. А затем возвращайся сюда.

– Я понял, начальник.

– И прекрати звать меня начальником, – поморщился Иваныч. – Действуй! Живо! Одна нога тут, другая там. Франт! Дели добычу, и будем расходиться.

В прихожей громко хлопнула дверь, выпуская дагестанца. Жора невольно вздрогнул.

– Что значит, «расходиться»? – вскинулся он. – Типа, совсем?