Следующее совпадение заключалось в том, что буквально через полчаса в сторону района ехал на своем газике сосед Дворкина, и Семен Наумович совершенно бесплатно пристроил ребят в попутчики. А ведь сосед мог уехать раньше. Или вовсе в другую сторону. Или с другими пассажирами, так что и сесть негде.
Краеведческий музей оказался небольшой комнатой в здании районной библиотеки. Там висела карта области с уже знакомой речкой Сож и еще какими-то реками и притоками, а на столе расположился большой потертый альбом, где описывалась история Мстиславского района. Оказалось, он образован в 1924 году и относился сначала к Калининскому округу, потом к Оршанскому и только в 1938-м перешел наконец в Могилевскую область. Дальше перечислялась посевная площадь, средняя урожайность зерновых и валовый сбор льноволокна, а также поголовье крупного рогатого скота и свиней. Артем никак не мог оторваться от чтения – поставка птицы (в живом весе), пятое место по производству молока, средний удой с одной коровы – хотя Саша давно нервничал и дергал его за рукав. Наконец перешли к истории Отечественной войны, именам погибших односельчан, дате освобождения края в сентябре 1943 года (ровно за пять лет до рождения Тёминой мамы!). Нигде отдельно о расстрелах евреев не упоминалось, только написали, что численность населения в 1939 году составляла 68 058 человек, но более трети (а в отдельных деревнях более половины) граждан погибло от рук фашистских захватчиков. Наконец Саша решительно перевернул страницу и открыл фотографии. Сначала шли совсем старые – первый районный сельсовет, первый колхоз, сбор урожая, отряд пионеров. Было страшно осознать, что половину этих улыбающихся людей давно убили. Следующая страница поразила качеством фотографий. Хотя и черно-белые, но очень четкие, будто сделаны в фотоателье. И бумага прекрасно сохранилась, явно иностранного производства. Раздетые женщины, смеющийся солдат с автоматом в руке, опять раздетые женщины, куст сирени крупным планом, строй военных с поднятыми винтовками, парень, играющий на губной гармошке, и опять женщины, и женщины, и женщины, голые груди, животы, босые ноги на снегу. На следующей странице крупным планом стоял красивый блондин в военной форме с автоматом и целился в девочку-подростка. Мастерски сняты распахнутые в ужасе глаза девочки, руки солдата с поднятым автоматом, высокий сугроб в окне. Еще страница. Теперь девочка лежит на полу с неловко закинутой ногой, а блондин в упор смотрит на нее, сжимая автомат в левой руке.
Господи, почему Артем не умер в ту же минуту?! Почему все смотрел и смотрел на убитую девочку, автомат, сугроб, красивого блондина в немецкой форме.
– Кажется, я рехнулся, – прошептал Саша, – но я точно видел эту рожу! Кого он так напоминает, Тём, ты не знаешь?
Тёма молча помотал головой и стал пятиться к двери, как-то неловко, боком, будто ноги отнялись и он вот-вот повалится на выскобленный дощатый пол.
– Да пошли, пошли отсюда, – Саша подтолкнул Артема в спину. – Эту сволочь убили, не сомневайся. Сдох себе, как скотина.