Пришлось прислонить командора к стене. Едва я оторвала от себя его руки, как он издал странный звук и сполз на пол. Уронил голову на грудь, демонстрируя мне стриженый затылок.

Я недоуменно застыла над ним.

– Э-э-э… командор?

Дерранг застонал. Тихо так, болезненно. У меня аж сердце ёкнуло.

А вдруг он чем-то болен? И именно сейчас у него обострение или приступ?

– Эй! – присев на корточки, я потрясла его за плечо. – Лейр Сагира? Что с вами?

Не сразу, но он поднял голову. На меня глянули не глаза – два бездонных провала, заполненных темнотой. И в этих провалах не было ни намека на связную мысль.

Я отшатнулась.

Сердце заколотилось с утроенной силой, впрыснув в вены адреналин, и все тело покрылось испариной. Страх стиснул горло, осушил рот, заставил задрожать руки.

– Р-рейн? – пролепетала непослушными губами.

И поморщилась, услышав неприкрытую панику в собственном голосе.

Дерранг, судя по всему, меня не узнал. Сомневаюсь, что он меня вообще видел. Но разлепил пересохшие губы и прохрипел что-то бессвязное.

Так, Танюха, спокойствие, только спокойствие!

Но о каком спокойствии можно рассуждать, если находишься в консервной банке посреди холодного бескрайнего космоса? Окруженная приборами, о которых даже понятия не имеешь! Да еще с невменяемым мужиком на руках?!

С минуту я колебалась, не зная, что предпринять. Но страх за собственную жизнь пересилил. Перспектива остаться на астроботе одной пугала меня куда больше, чем странное помешательство Сагиры.

– Командор? Рейн? – я снова его потрясла.

В ответ тот же бессмысленный взгляд.

Тогда я, не думая, влепила ему пощечину.

Ладонь обожгло огнем. Голова Сагиры мотнулась, взгляд просветлел. На секунду в нем вспыхнуло удивление, но его тут же сменило нечто такое, от чего мое сердце пропустило удар.

В глазах командора клубилась животная похоть. Дикая, неукротимая, не поддающаяся рассудку.

Зарычав, он подался ко мне.

Я сидела на корточках, а потому не успела отпрыгнуть. Тяжелая рука сграбастала меня за затылок, рывок – и надо мной уже нависает бледное мужское лицо с пылающими глазами.

Еще рывок – и я лежу на полу, придавленная всем его весом. А он с утробным рычанием раздвигает мне ноги.

Я не кричала. Что толку кричать? Никто не услышит, не бросится мне на помощь. Сопротивлялась отчаянно, молча. Но он был сильнее, куда сильнее прежней меня, что уж говорить о новом теле с птичьими косточками. Я не могла его ни оттолкнуть, ни скинуть с себя. Лежала раздавленной лягушкой, безуспешно молотя по спине, словно вылитой из куска металла. Даже кусалась. Рот наполнился вкусом крови, но Рейн, кажется, не заметил моих укусов.

Он ожесточенно, с упрямством безумца меня целовал.

Его губы оказались сухими и жесткими. Он покрывал меня колючими поцелуями, похожими на укусы. Щеки, лоб, глаза, шею…

Одним движением Сагира разорвал мой комбинезон от ворота до пояса. В два счета обнажил грудь, сжал руками и жадно впился в сосок. Из горла дерранга вырвался то ли стон, то ли рычание…

Это стало последней каплей.

Быть изнасилованной сумасшедшим – не то, о чем я мечтала.

Я перестала отталкивать его от себя. Сосредоточилась на кармане, в котором лежал шприц с заветным тиксомином. Нащупала застежку, подковырнула двумя пальцами и почувствовала, как металлический наконечник шприца скользнул в руку.