Куроедов доставил первую партию полевых кухонь. Они получились тяжёлыми и перевозились парой лошадей. Миних сказал, что по прибытию на Украину в кухни впряжём более выносливых волов.

От каждого капральства выбрали по повару, их быстро обучили нехитрым способам готовки в походных условиях. На очередном совещании Военной коллегии я посоветовал ввести обязательные офицерские пробы приготовленной еды. Миних, подумав, согласился и подписал указ, по которому обер-офицерам вменялось следить за качеством и вкусом солдатской пищи. Я отвёл Куроедова в сторонку и сказал:

– Вот что, Фома Иваныч, скоро я ухожу на войну, а там, как понимаешь, всякое случиться может. Куроедов побледнел.

– Да ты не волнуйся, – заверил я. – Обещание я помню, и раз дал слово, обязательно сдержу. Я напишу завещание. Ежели случится со мной какая-нибудь напасть, будет тебе вольная, но опять же по выполнению кое-каких условий. Так что помни, Фома Иваныч, у меня будет без обмана, но и ты уговор соблюдай. Куроедов просиял.

– Вот вам хрест. Всё исполню.

– Вот и здорово. За кухни тебе отдельно и большое спасибо. Постарался на славу. Надеюсь, не без выгоды.

– Само собой, – гордо кивнул Куроедов. – Но я по-божески. И мне хорошо, и казне того лучше.

С одеждой для гвардейских частей проблем не возникло, однако всем было прекрасно известно, что в действующей армии с обмундированием неважно, даже с формой старого образца. Часть солдат вместо тёмно-зелёных мундиров вынуждена носить белые парусиновые сюртуки с красным воротником и обшлагами. И вряд ли удастся переодеть всю армию раньше чем через несколько лет. Назвать точные сроки затруднялся даже президент Военной коллегии Миних.

Гвардейский мундир стоил дороже армейского за счёт более качественного сукна и покроя. Офицеры в обычное время носили аксельбанты, во время парадов и смотров надевали трёхцветные шарфы и белые перчатки с крагами. Пришлось внести ещё ряд декоративных элементов, призванных подчеркнуть разницу между элитными и рядовыми частями. Гвардейцы на воротники курток и шинелей пришили петлицы: измайловцы – зелёные, семёновцы – синие, а преображенцы – красные. У полка Конной гвардии на петлицах крепилась стилизованная металлическая подкова.

Какой-то местечковый идиот высокого ранга заставил солдат выбеливать ремни, портупеи и перевязи, но Миних, прикинувший сколько придётся потратить времени на пустое украшательство, быстро навёл порядок, пока модное веяние не вскружило головы другим офицерам. Как обычно, что-то полезное с трудом пробивает себе дорогу, а любая вредная дрянь распространяется быстрее гриппа.

Маршрут нам предстоял неблизкий. Первоначально общий сбор намечался в местечке Переволочны возле недавно построенной крепости Мишурный рог, потом Миних принял решение стянуть основные войска к Азову. Армии Ласси было предписано сосредоточиться вдоль Украинской защитной линии и препятствовать татарским набегам.

Уже в пути мы узнали о новой вылазке Фети-Гирея. В феврале 1737-го татары поднялись через Днепр выше Переволочны, нарвались на отряд генерала Лесли и перебили, причём сам генерал погиб, а его сын попал в плен. Правда на обратном пути неприятель был атакован и рассеян нашей кавалерией. Не выдержав натиска, татары бежали, бросив богатый обоз и пленных.