— Да уж… Целитель — это хорошо, — задумчиво покивал Гор. — Ладно, господа. Поздравляю с победой, — горец поднял наполненную кружку, и мы хлебнули ядрёной горелки.

Через неопределённое количество времени мы с Рико, оживлённо обсуждая какие-то отвлечённые темы, неожиданно заметили, что наш третий товарищ уже мирно похрапывает, сложив руки на столе и уронив на них голову.

— Что-то подсказывает мне, пора по домам, — пробормотал даймон.

— А ты знаешь, где он живёт? — вяло поинтересовался я. Мир неторопливо вальсировал вокруг, и вставать в этой связи совершенно не хотелось: возникали разумные опасения, что встать банально не получится.

Энрике мотнул головой, и мы попытались растолкать товарища. Тот только вяло отмахивался и бурчал что-то непонятное, предположительно — на родном наречии.

— Тогда пойдём ко мне, — кивнул я, пытаясь подняться на ноги с помощью опоры о стол.

Как ни странно, всё у нас получилось. И встать, и поднять Гора (магией не рискнули, поэтому банально подпёрли его плечами). Потом я бросил на стол несколько монет и машинально сотворил телепорт для всех троих.

Видимо, именно машинальность выполнения заклинания и спасла нас от потери по дороге каких-нибудь органов и частей тела: телепортация в столь нетрезвом состоянии чревата большими неприятностями.

Сгрузив горца на диван в гостиной — подниматься наверх не хотелось, — мы с даймоном задумчиво посмотрели друг на друга. С одной стороны, состояние опьянения было уже вполне достигнуто. Но, с другой стороны, наши планы простирались, насколько я помню, гораздо дальше… И ключевое слово здесь — «помню».

— Предлагаю продолжить, — через несколько секунд весомо проговорил Рико.

— Поддерживаю, коллега, — я кивнул. И мы отправились продолжать обратно в Закатный порт.

Тёплые капли падали на лицо, отвлекая от важного и приятного занятия — сна, и возвращая к объективной реальности, которая сейчас для меня состояла из отвратительного ощущения сухости во рту, мерзкой мути в голове и боли в затылке. Я открыл рот, и тут же об этом пожалел, закашлявшись от попавших не в то горло капель. Поскольку кашлять лёжа было больно, я поспешил приподняться на локтях, переваливаясь набок, и заодно открыть глаза. Боль в затылке тут же пошла на убыль. Откашлявшись и оглядевшись, я заработал лёгкий шок. Или нелёгкий, как посмотреть.

Прямо передо мной расстилалось море. Лёгкое волнение, слабый постоянный ветер, бесконечная пелена облаков — оно возле Аико всегда такое. Оглядевшись по сторонам, я с искренним удивлением локализовал своё место пребывания. Это была самая окраина Рассветного порта: слева, буквально в нескольких сотнях футов виднелось Первое Восточное Звено[12].

Ну, а справа, для окончательного убеждения в успешности рекогносцировки, обнаружилась высоченная тонкая башня, «Болотный огонёк», за которой в народе прочно закрепилось название «Башня самоубийц». Не то чтобы с неё часто бросались в прибой желающие свести счёты с жизнью; кто на маяк пустит посторонних? Просто в день открытия, на рассвете, оттуда сбросились две молодые девушки, приехавшие в Аико чтобы начать новую жизнь и разбогатеть, только что-то у них пошло не так, и эти балбески не придумали ничего лучше, чем свести счёты с жизнью. Естественно, был скандал, открытие перенесли, а потом и название поменяли. Народный вариант не приняли, посчитав нехорошей приметой, поэтому нашли более-менее удовлетворяющий всех вариант. Болотный огонёк — таинственное явление, которое кого-то выводит из болота на твёрдую землю, а кого-то — заманивает в трясину.