— Пёстрая Лужа, — пожал плечами я, распахивая входную дверь дома. На двери было изображено совершенно неадекватное солнце с широкой кривой улыбкой. Аналогичные полудетские, полубезумные художества ядовитых цветов «украшали» весь фасад дома, и попадались даже внутри. Кажется, по большей части это были персонажи сказок различных народов мира, только выполнены они были человеком, страдающим по меньшей мере шизофренией.

Мы поднялись по аккуратной каменной лестнице на второй этаж, я постучал в одну из двух дверей, расположенных на небольшой площадке.

— Кто? — глухо раздалось оттуда почти без паузы, как будто обитатель квартиры дежурил под дверью.

— Макс, открой, свои, — всё ещё сомневаясь в правильности этого визита, отозвался я.

— Макс?! Наш Безумный Макс?! — прошептал ошарашенный Гор.

— Макс живёт в Пёстрой Луже?! — не менее ошарашенно вытаращился на меня Энрике.

Дверь плавно открылась. В проёме показался Крэг — полуголый, тяжело дышащий, он педантично, отработанными движениями бинтовал правую руку. Зачарованный бинт испускал бледное красноватое свечение, сигнализируя об останавливающемся кровотечении.

— Вы несколько невовремя, — мрачно буркнул он. Потом вдруг широко улыбнулся. — Рад видеть всех троих. Что это вы таким обширным составом?

— Макс, есть новости, — осторожно подбирая слова, начал я. — Нужно поговорить.

— На тему нашего основного дела? — прищурился Крэг.

— Да, — решительно кивнул я. Вид свежих повязок вселил в меня некоторую надежду: если Макс только что вновь сбивал приступ, есть шанс, что мы, сообщив свои печальные известия, останемся живы.

— Какие?

— Плохие, — честно хмыкнул огненный наш.

— Может, лучше мы внутрь пройдём? — предложил я. Макс нахмурился, глядя на меня с недоумением. Потом оглядел всех троих, радостно оскалился во всю пасть, и, развернувшись, отправился вглубь квартиры. Мы переглянулись и двинулись вслед за хозяином.

Квартира Макса, даром что находится в Пёстрой луже, очень похожа на своего хозяина. Здесь темно, пусто, неожиданно холодно и даже почти страшно. Причём не столько помещение пугает, а мысли о том, кем надо быть, чтобы считать это домом. Нормальная мебель присутствует только в кухне — и стазисный шкаф, и стол со стульями, и вполне человеческая посуда. Помимо кухни имеются всего две комнаты: тренировочный зал — пустая комната с холодными каменными стенами, каменным же полом и потолком, — и спальня. Правда, последнюю так можно назвать с огромной натяжкой: те же мёртвые холодные стены, в углу сиротливо жмётся одинокий шкаф, в другом углу — «кровать», скорее напоминающая собачий коврик. И всё. Причём освещение тоже есть только в кухне: сам хозяин прекрасно видит в темноте, а редкие гости принимаются именно тут. К тому же, с магией Гончая ладит крайне плохо.

Двери в комнаты были закрыты, поэтому вволю поехидничать над теплолюбивым даймоном не получилось. Да и жалко его стало — войдя внутрь, Энрике зябко поёжился, почти затравленно оглядываясь и откровенно демонстрируя свою неприязнь к окружающей обстановке. И это он только коридор с кухней видел, помещения более-менее нормальные!