Результаты проверки комиссии ГУ ВВС наглядно продемонстрировали, что программа производства ДБ-240 заводом № 18 на 1940 г. оказалась сорванной. На аэродром было выведено всего 10 самолетов, еще десяток находился в сборке, а для остальных имелись только отдельные агрегаты и узлы. Даже стоявшие на летном поле машины являлись непригодными для полетов, поскольку на них не были устранены дефекты, выявленные при испытаниях опытного ДБ-240. В соответствии с существовавшим положением военная техника, имеющая дефекты из так называемого «перечня № 1»,[4] не подлежала приемке. Кроме того, сразу после завершения испытаний опытного самолета было принято решение о необходимости замены колес основных опор шасси (1000x350 мм) усиленными колесами с типоразмером 1100x400 мм. Однако на первых семи машинах это решение внедрить не успели: производство таких колес только налаживалось на заводе-смежнике в Ярославле.
Аналогичным образом сложилась ситуация и с верхними турелями ТАТ-БТ, для которых отсутствовали серийные пулеметы БТ. Пришлось разрешить заводу временно (позднее оказалось, что эта «временная» мера коснулась всех выпущенных Ер-2 с М-105) установить на самолеты турели МВ-3 с пулеметами ШКАС, что заметно ослабило оборонительные возможности машины.
По-прежнему досаждали течи из гидросистемы, а также ненадежная работа разнообразных устройств самолета, начиная от выпуска костыля, управления створками радиаторов, регуляторов шага винтов и т. д. Только на серийных машинах приступили к отладке бомбардировочного вооружения, поскольку на опытном ДБ-240 этого сделать не успели. Сразу выявилась еще одна группа дефектов: невозможность подвески и снятия крупнокалиберных (500-кг) бомб из-за отсутствия подходов к замкам, огромные усилия на рычагах аварийных бомбосбрасывателей, заклинивания и обрывы тросов при подъеме бомб. Первые машины, выпущенные заводом № 18, нуждались в столь многочисленных переделках, что в качестве эталона для серии Москалев и Фингеров предложили считать самолет № 11, еще не законченный производством. В докладе руководству специалисты НИИ ВВС отмечали, что «самолеты ДБ-240 2М-105 производства завода № 18 могут быть приняты и направлены для эксплуатации в части ВВС КА при условии полной доводки и проверки в полете вооружения и всех изменений, введенных на самолете № 11…»
6 января 1941 г. на совещании у генерала Астахова «сцену у фонтана» решено было устроить директору завода № 18 Шенкману. Однако тот запасся документом от военной приемки, в котором утверждалось: за очень короткое время заводом «устранено 90 % дефектов самолета ДБ-240». В результате этого демарша ВВС сменили гнев на милость и, учитывая небольшой объем серии, удовольствовались предложенным Шенкманом планом доработки выпущенных машин. Но директор завода слукавил и обещаний своих не выполнил. До самой весны недоведенные ермолаевские бомбардировщики простояли без всякого движения — частью в неотапливаемом заброшенном ангаре, частью прямо на аэродроме под снегом и дождем. Моторы машин заполнили маслом, фонари плотно закрыли — вот и все, что реально сделал завод № 18 для вчера еще «самого перспективного» дальнего бомбардировщика.