Спайк, никогда не стремившийся к лаврам, поблагодарил Близнецов, которые подсказали ему, какой степени устрашения будет достаточно для возвращения машины. На том же самом дыхании он перешел к отчету о бристольском деле, надеясь сыграть на хороших эмоциях, вызванных успехом в Айлингтоне.

– Теперь Бристоль, – объявил Спайк. – Операция, которую Комитет санкционировал на сентябрьском заседании в прошлом году. Она была проведена в ноябре, и сейчас уже можно с полным основанием предположить, что не будет ни ответных действий полиции, ни освещения в средствах массовой информации. У нашего «местного» хорошие связи в городе, и он подтверждает, что Сайминс, человек, непосредственно виновный в гибели дочери нашего друга, уехал из Бристоля. – Спайк похлопал ладонью по лежащей перед ним синей папке. – Джейн раздала всем копии моего подробного отчета.

Профессор поднял взгляд.

– Ну, подробным его едва ли назовешь, – пробормотал он. – Всего две страницы, и то полностью посвященные объекту. Мне бы хотелось побольше узнать о наших действиях. Я прекрасно понимаю, что они позволили добиться желаемого результата, но как именно это произошло? Поскольку акция проведена от нашего имени, мы должны быть уверены в том, что нас устраивают методы, которыми воспользовались ваши «местные». Вы согласны?

Как и ожидал Спайк, остальные откликнулись одобрительным гулом.

– Я воспользовался советом членов Комитета относительно того, каким способом лучше всего решить эту проблему. – Он не повернулся к Близнецам, но те разом погрузились в изучение своих бумаг. – Меня заверили в том, что в данной ситуации любые менее убедительные действия будут лишь пустой тратой времени. В операции принимали участие всего двое «местных», и они прекрасно понимали, как далеко можно зайти. У Сайминса на теле почти не осталось следов насилия.

Лицо Профессора стало мрачным.

– Значит, вы подвергли этого человека пытке?

Спайк объяснил, какими методами воспользовались Халлет и Мейсон. Он не называл их по фамилиям, поскольку Мантелл, составивший основные правила деятельности Комитета, особо подчеркнул, что лишь Спайку должны быть известны личности «местных». Если кто-нибудь из них «протухнет», он сможет выдать из Комитета одного только Спайка. Никто из «местных» не знал ни настоящего имени Спайка, ни его адреса – им были известны лишь номер его автоответчика и почтовый ящик. В случае смерти Спайка его душеприказчики перешлют Блетчли и Макферсону запечатанные конверты с контактными данными «местных».

– И что с того, что нет ни синяков, ни шрамов? – стоял на своем Профессор. – Мы, Комитет, категорически запретили применение пыток, какими бы ни были цели и задачи. Да или нет?

– Не спешите, приятель. – Это был Огест с раскрасневшимися от волнения щеками. – Спайку было поручено избавиться от этого мерзавца, от этого детоубийцы, не причинив ему травмы. Что ж, Спайк с задачей справился, и я приношу свои поздравления ему и его ребятам. Черт побери, Профессор, а вы чего ожидали? – Он хлопнул папкой по столу. – Грецкий орех ведь не расколешь ножницами.