— Знаешь, сейчас даже не готова к анализу, — задумчиво сводит брови Лена. — Я бы вообще поделила этот вопрос на несколько. Первое: созвониться с нашими южными друзьями можно завтра: сейчас уже не время. Плюс, лучше, чтоб это делал мой батя, а не мы с тобой: тогда это будет решено автоматически на их уровне, как мелочь. И режим содействия будет полным, без лишних вопросов.

— Второе что?

— Второе это очерёдность действий. Ты буквально недавно отбрил все предложения по переезду туда, пусть и временному. Я тогда согласилась с тобой. Но ты не сможешь вести этот процесс отсюда, не присутствуя там. Получается, тебе всё равно надо туда. Мне, в принципе, без разницы, где нам жить; потому теперь ты скажи свои комментарии по этому пункту. Я сейчас не понимаю, как ты планируешь находиться в двух местах одновременно.

Вздыхаю и дисциплинировано пересказываю свой разговор с Котлинским. Особенно в той его части, которая касается неизбежного отъёма у нас результатов, буде таковые воспоследуют.

— Когда шла речь о переезде, у меня ещё не сложилась эта идея. Раз. — Поясняю. — О тех сопутствующих деталях, что открыл Котлинский, я не был в курсе, два. Искренне думал, что это всё вообще можно организовать если и не у Котлинского в КЛИНИКЕ, то, по крайней мере, в нашем городе, поскольку вопрос-то нужный. И никак не мой шкурный…

— Юра, а ты что думаешь? — Лена неожиданно поворачивается к внимательно прислушивающемуся к нашей беседе Крематорию. — Я бы с удовольствием послушала на эту тему тебя.

— Лично я бы пободался. Причём, тут, — бодро и с явным удовольствием отвечает Юра. — Никуда не уезжая. Только вы не подумайте, что мне на старости лет моча в голову стукнула. Просто, судя по тому, что я от вас сейчас услышал, опасаться надо только… Ну, вы поняли кого. Вернее даже, госаппарат под их управлением, да и то, только на последнем этапе. И вот вам моё частное мнение: эффективность государственной машины, лично у нас, даже против даже уголовников сильно преувеличена. Не то что тут; тут же речь не об уголовщине, а о богоугодном деле. Знаете, на нашем бывшем филиале в Окраине, при одном из их предыдущих президентов (который сбежал) Налоговая Администрация тупо грабила ювелирные заводы. На наш филиал тоже наехали. Вот я тогда лично в Кр-му скрывался, литейку туда перевёл, шлифовку, полировку… При том, что в розыск был объявлен и я сам, и финансист, и начальник сбыта… ещё и лицензию они оперативно отозвали. — Юра весело смотрит на нас. — В итоге, всё по-моему вышло. Хотя и против Государства.

— Ну-у, там такое Госуда-а-арство, — задумчиво тянет Лена.

— Вот не надо недооценивать, — серьёзно качает головой Юра. — Ты там не была. Всё более чем профессионально, особенно в этой части. Наши им вообще не чета.

— А как ты клеймился в пробирной палате у них с отозванной лицензией? — спрашивает Лена. — Или?..

— А никак. Весь объём филиала, по тем временам около двадцати килограмм в месяц, без клейма. — Юра безмятежно смотрит на Лену. — Ещё и рассыпали по стране примерно в три сотни точек. А потом дебиторку собирали без потерь. Лен, я же говорю: вы, законопослушные, сильно преувеличиваете эффективность государственной машины. С ней вполне можно пободаться, если подготовиться.