Додж неловко поменял позу в тесном скрипучем кресле и показал на стоящий перед ним журнальный столик, привлекая к нему внимание Берри.

– Кое-что вспомнил. Ты говорила, что здесь стояли бокалы из-под вина?

Берри снова уселась в угол дивана и подобрала под себя ноги.

– После обеда мы с Беном решили разделить то, что оставалось в бутылке вина. Прежде чем идти наверх, мы присели здесь, чтобы выпить немного. Помощник Найланд, видимо, увидел на столике бокалы из-под вина и сделал из этого абсолютно неверные выводы.

– О случке по пьяни? – решил уточнить Додж.

– Да, о чем-то в этом роде, – между бровей девушки появилась вертикальная складка. – Не удивлюсь, если он порылся в мусорных баках, чтобы выяснить точно, сколько пива и вина мы выпили.

– Именно эта ваша вечеринка так взбесила миссис Лофланд, – заметил Додж. Обе женщины вопросительно посмотрели на него. – Я говорил с ней.

– Ты говорил с Амандой Лофланд?

– Когда?

Оба вопроса прозвучали одновременно.

– После той безобразной сцены перед палатой ее мужа, – пояснил Додж. – Вы двое стали о чем-то шептаться, Найланду позвонили. А я решил найти эту малосимпатичную леди и проверить, что у нее на уме. Она сидела одна-одинешенька в больничном буфете, пила колу и плакала. Я подошел, сказал, что не смог не заметить, как она расстроена, и спросил, могу ли я чем-нибудь помочь.

Додж почти дословно пересказал обеим женщинам свой разговор с женой Бена. Он многое прояснял, на многое проливал свет, но в то же время давал повод встревожиться.

Когда Додж закончил свой рассказ, ни Кэролайн, ни Берри не смотрели ему в глаза. Было слышно, как стучит о корпус вентилятора свисавшая с него декоративная цепочка. Додж хрипло дышал, сиденье плетеного стула снова скрипнуло, хотя он мог бы поклясться, что не пошевелил ни одним мускулом. В общем, молчание двух женщин казалось оглушительным.

– Так это правда, Берри? – наконец прямо спросил Додж.

Девушка кивнула.

Додж, нахмурившись, посмотрел на Кэролайн, не сводившую глаз со своих лежащих на коленях рук, которые она то сжимала в замок, то разжимала. Прочистив горло, Додж встал.

– Мне надо покурить.

Он почти успел выйти из комнаты, когда Берри, по-прежнему сидевшая с опущенной головой, тихо произнесла:

– Когда вернешься, я все объясню.

– Это бы здорово помогло мне.

– Вот только одного не могу понять…

– Чего же?

Берри подняла голову и внимательно посмотрела на Доджа.

– Ты был раньше знаком с Амандой Лофланд?

– Никогда в жизни не видел эту женщину, пока не услышал, как она требует, чтобы ты держалась подальше от ее мужа.

– И все же всего за полчаса она излила тебе душу? Как тебе удалось так быстро втереться в доверие?

– Это – его специализация, – тихо произнесла Кэролайн.

Хьюстон, Техас, 1978 год

Спецгруппа оказалась полнейшим очковтирательством.

По крайней мере, по мнению Доджа Хэнли. В работе группы вовсе не было ни опасности, в которую его заставили поверить, ни приключений, которые нарисовала ему собственная фантазия. Конечно, приятно было избавиться от необходимости носить форму и от ночных дежурств, но все его обязанности как члена спецгруппы сводились до сих пор к присутствию на обязательных совещаниях, собиравшихся напыщенными пустомелями, которые не могли сообщить ничего важного или интересного.