Мясоедов уже прилично, на пару сотен метров, отстал от несущихся перед ним Фишмана и Игоря Дунаева — еще одного мотоциклиста из их группы. За последние полчаса его изрядно растрясло. На этом участке железная дорога ушла в сторону от шоссе, и, чтобы не потерять поезд, им пришлось ехать вдоль железнодорожной насыпи. Если первые несколько километров им повезло, и три мотоцикла мчались, поднимая пыль по накатанному проселку, то затем не стало и его. Выручало лишь то, что траву вдоль насыпи регулярно выкашивали, заодно срезая всю молодую кустарниковую поросль. Это давало возможность ехать вдоль железной дороги, но не спасало от ужасной тряски и риска слететь с мотоцикла после столкновения с особо внушительной кочкой.

Похоже, именно это и произошло с ехавшим первым Дунаевым. В свое время профессионально занимавшийся мотокроссом, из всех троих он чувствовал себя наиболее уверенно и поэтому с самого начала возглавлял маленький пелотон. Когда две минуты назад поступил сигнал о том, что деньги сброшены, он постарался развить максимально возможную, с учетом отсутствия дороги как таковой, скорость. Мотор радостно взревел, словно почуявший добычу хищник, и черная «Хонда» устремилась вперед, оставляя позади своих спутников. Дунаев чувствовал нарастающее напряжение. Еще минута — и он будет на месте сброса, и кто знает, как дальше будут развиваться события.

Неожиданно мотоцикл врезался в невидимую стену. Переднее колесо «Хонды» зарылось в землю, а зад мощно подбросило вверх. Дунаев почувствовал, как мощная, неумолимая сила вырывает его из седла и швыряет вперед с той самой скоростью, с которой он мгновение назад ехал на мотоцикле. Он не успел ни насладиться ощущением полета, ни испугаться его. Пролетев чуть больше десяти метров, Игорь с силой ударился о землю, несколько раз перевернулся и замер.

Фишман с трудом успел притормозить перед натянутым тросом и бегом бросился к своему бойцу. Когда он подбежал, Дунаев лежал неподвижно, однако из-под шлема доносились чуть слышные стоны. «Значит, живой». Фишман приподнял тонированное забрало на шлеме.

— Командир, я жив, — попытался улыбнуться Игорь, — похоже, плечо вывихнул, а так ничего вроде.

— Ну что за осень такая, — покачал головой Лёня, — чуть что, у всех сразу плечо вывернуто. Может, это заразно? Ладно, лежи, отдыхай пока. А мы попробуем еще покататься. Может, догоним этого умника.

— Привет ему от меня передайте, — слабо махнул уцелевшей рукой Дунаев.

Когда Фишман вернулся к мотоциклу, Мясоедов уже нашел место, где трос был закреплен на растяжке к стволу дерева, и теперь откручивал струбцину.

— Парень основательно подготовился, начинаю даже его уважать.

— Ага, — Фишман с силой ударил сам себя кулаком правой руки в левую ладонь, — мне с ним тоже поболтать хочется. Погнали!

— Ну погнали так погнали. — Жора кряхтя забрался на мотоцикл. — Ты только вперед посматривай. А то ведь если я так из седла вылечу, то зашибу тебя в полете. Стопудово зашибу.

— Поехали, стопудовый ты наш. — Фишман крутанул рукоятку, и его мотоцикл сорвался с места.