Такая вот романтическая история…
Ксения Шестова: женщина-коварство
В энциклопедии про ее папу написано, что «…переехав в Москву, Иван Васильевич Шестов удачно выдал замуж дочь Ксению за Федора Никитича Захарьина».
Увы, современные люди далеки от реалий XVI века, и подобная ситуация кажется им совершенно естественной. Между тем в переводе на наши реалии биография боярского сына прозвучит примерно так: «Приехав в Москву, председатель Урюпинского сельхоза удачно выдал престарелую дочку замуж за председателя «Газпрома».
И сразу начинаешь понимать, что в этом деле явно что-то не так…
Ксения Шестова была единственной дочкой в семье не самого нищего боярского сына, и за ней предполагалось весьма ощутимое приданое. И тем не менее – она осталась в старых девах. Если никто не польстился даже на богатое приданое и перспективное наследство – значит, у невесты имелся некий совершенно непреодолимый порок. С красотой и здоровьем у женщины был полный порядок (иначе богатый кавалер на героиню просто не польстился бы). Получается – грех в биографии, серьезное позорное пятно. А какое у девушек бывает позорное пятно – догадаться не сложно.
Знакомство с Федором Никитичем, как это ни печально, характеризует нашу героиню тоже не с лучшей стороны. Первый в Москве повеса, гуляка, мажор. Его наряды своей роскошью вошли в поговорку, пирушки заканчивались скандалами в местнических судах (друзья Федора Захарьина меж собой мест не чтят!).
Каким поведением должна отличиться женщина, чтобы оказаться в подобной компании? Уж явно не целомудрием!
Итак, встретились небогатая старая дева, которой уже давно нечего терять, и богатейший лихой кутила, великовозрастный закоренелый холостяк… Чего у них может быть общего?
И вдруг – тресь! Свадьба!
Какие уж тут могут быть династические расчеты или коммерческий интерес? Столь внезапно и радикально ломает и связывает человеческие судьбы только настоящая, невыносимая любовь. Такие свадьбы случаются, когда мужчине и женщине плевать, кто и что о них подумает и какую выгоду можно получить от брачных связей. Они просто хотят быть рядом! И всё…
Семейная жизнь Ксении и Федора была долгой и счастливой, покуда не закончилась арестом и постригом. И вот дальше начинается нечто еще более интересное! У Ксении обнаруживаются деньги, хотя имущество арестантов конфисковано. Она делает богатые вклады в ближние к месту ссылки храмы и нанимает для себя два десятка рассыльных. Они все известны поименно, поскольку Ксения, став царской матушкой, всех этих людей особо наградила землей, деньгами и льготами:
«При Борисе Годунове, при его самохотной державе, злокозненным его умыслом, мать наша Великая Государыня старица инока Марфа Ивановна была сослана в Новгородский уезд, в Обонежскую пятину, в Егорьевский погост, в заточение, и тот поп Ермолай… про отца нашего здоровье проведывал… и в напрасном заточении во всем вспомогал».
Такие грамоты получили: сын вышеупомянутого попа, братья Гаврила и Клим Блездуновы с отцом Еремой, Поздей, Томило и Степан Тарутины – и многие другие.
Обширную переписку героини можно было бы объяснить простой болтливостью – да вот только именно ее двоюродный брат сперва приходит к Пафнутию (тоже Ксениному, кстати, ставленнику), потом оказывается в Польше рядом с царевичем Дмитрием, потом рядом с ним в Путивле, и наконец, именно ее первым делом освобождает взошедший на престол царь и награждает Ростовской митрополией (пусть и через мужа). При этом, вопреки странным слухам, никаких родственных связей между сыном Ивана Грозного и боярскими детьми Захарьиными не существует. Это с царем Федором у Федора Никитича имелось родство по матери, а вот с царем Дмитрием родства – ноль! Награда дана явно за реальные дела, а не из приличия.