— Расслабься, — приказал ей Тиаго по-английски, бросив взгляд на дверь и на двоих громил, продолжавших неподвижно стоять там и удивленно смотревших на него. Правда, офицер вскоре снова обрел дар речи.

— Как давно этот ссыкун уже здесь? — спросил он своего сообщника.

Тиаго встал за спиной у Шахлы, как незадолго до этого верзила, но только теперь он пытался помочь горничной занять такую позу, которая могла спасти ей жизнь.

Да когда же ты, наконец, наклонишься вперед?

— Ты что, подслушивал нас?

Прошло некоторое время, пока верхняя часть туловища Шахлы наклонилась вперед, да и то это произошло скорее ненамеренно, так как у нее подогнулись и колени. Тиаго пришлось напрячь все свои силы, чтобы удержать горничную от падения. Он сомкнул свои руки, как пояс, вокруг ее живота, а скрещенные ладони положил на диафрагму и сильным рывком прижал Шахлу к себе.

Один раз.

Краем глаза он видел, что оба типа внимательно наблюдали за ним, но не пытались подойти ближе.

Два раза.

Шахла перестала хрипеть и, казалось, становилась все тяжелее.

Три раза.

— Ты покойник! — крикнул офицер, и Тиаго знал, что речь шла не о горничной.

Он решил в четвертый раз применить метод Хаймлиха, даже не зная, правильно ли он его выполняет, снова нажал на диафрагму, на этот раз изо всех сил, и…

Получилось!

Осколок стекла вылетел изо рта Шахлы вместе с рвотными массами, пролетел полметра по комнате и упал прямо под ноги рабочего.

После того как Тиаго отпустил девушку, та снова опустилась на пол и теперь со свистом жадно хватала ртом воздух, но все-таки она дышала, и тем самым ее состояние значительно улучшилось и уже не внушало опасений.

Чего нельзя было сказать о положении Тиаго. Казалось, что вместе с осколком стекла исчез и паралич, охвативший двух безумцев.

Они бросились на аргентинца. Не сговариваясь. Не проронив ни слова. Нападавшие действовали синхронно, как сыгранная команда, которой они, вероятно, и являлись. В то время как рабочий прыгнул на Тиаго прямо через спину сидевшей на полу Шахлы, офицер бросился на него, перескочив через кровать.

Тиаго не мог бы точно сказать, кто из них ударил его первым. И благодаря чьему удару он сбил с тумбочки телевизор, прежде чем упасть на пол.

«Ну, вот и все», — подумал он, заметив кулак, занесенный над его головой. Он ожидал услышать в следующий момент скрежет своих зубов и хруст сломанной челюсти. Но не произошло ничего подобного. Вместо этого занесенный для удара кулак исчез из его поля зрения, и он услышал приглушенный женский голос, донесшийся из соседней комнаты; находившаяся там женщина спросила по-немецки:

— Лиза, это ты там?

Тиаго поспешно сбросил телевизор с болевшей груди и поднялся с пола.

— Уходи! — прохрипела Шахла, которая все еще не могла встать. Кровь по-прежнему сочилась по ее подбородку, глаза слезились, однако ее лицо уже больше не было таким бледным.

Она показала глазами на межкомнатную дверь, которая при движении судна снова захлопнулась и округлая дверная ручка которой медленно поворачивалась.

— Можно мне войти, Лиза? — спросила женщина за дверью и постучала.