— Ну да, собираюсь, — согласился Лунин, — вот документы в порядок привожу.

— Сам? — уточнил Ракитин.

— Что — сам? — переспросил прекрасно понявший вопрос Лунин. — Порядок сам навожу. Разве не видно?

— Да я не про это, — досадливо наморщил лоб Ракитин, — ехать сам надумал или это Хованский тебя услать решил?

— Да вроде как тоже сам, — пожал плечами Лунин. — Хованский вроде вообще от этой идеи не в сильно большом восторге.

— Понятно, — Ракитин мягко, по-борцовски, спрыгнул с подоконника, — хотя, вру, непонятно. Ты мне сам скажи. Ты что, сдался?

— В смысле? — Лунин поднял голову и теперь снизу вверх смотрел на возвышавшегося над ним капитана. — В смысле, сдался?

Илья встал и теперь он, хоть и на несколько сантиметров, но все же был выше Ракитина.

— Ну как, — занервничал капитан, — сам уезжаешь, меня на дело ставишь. Как это еще понимать? Я врать не буду, в областное давно хотел перейти, но как-то странно сейчас это выглядит.

— Когда на чужое место приходишь, оно первые дни всегда странно, — неожиданно серьезно заговорил Лунин, — поверь мне, этот кабинет ведь не для меня строили, в нем раньше тоже человек был. Но только потом время проходит, причем немного совсем, неделя, две от силы, и ты понимаешь — это не чужое, это твое место. И все становится нормально. А того человека, что был раньше, его словно и вовсе никогда не было.

— Слушай, майор, — попросил Ракитин, — давай ты меня так сильно грузить не будешь, у меня и так голова сегодня кругом идет. Ты бы лучше ввел меня в курс дела, чего да как, какие материалы по другим эпизодам. Кстати, это тебе.

Ракитин сунул руку куда-то за пазуху и достал бутылку армянского коньяка. «Три звездочки, экономно», — машинально отметил Лунин.

— Мне Хованский сказал, — простодушно признался Ракитин, — что у тебя в закромах пусто, так что держи. Доедешь, выпьешь вечерочком.

— Это ты что, уже проставляешься? — Илья забрал бутылку у Ракитина и сунул ее в портфель. — Не рановато, Сережа?

— Как знать? — миролюбиво пожал плечами Ракитин. — Документы смотреть будем?

— Будем, — кивнул Лунин.

Домой Лунин добрался чуть позже обычного. Хотя, это «чуть позже» на самом деле уже давно стало вполне обычным. Едва открыв дверь квартиры, он замер и настороженно втянул носом воздух. Пахло давно обещанным пловом. Сглотнув мгновенно набежавшую слюну, Илья почувствовал, что голоден, и, бросив в прихожей портфель с коньяком и стянув ботинки, как был, прямо в форме устремился на кухню.

На его взгляд, шампанское не очень сочеталось с пловом, он в принципе не очень любил шампанское, однако безропотно откупорил запотевшую бутылку.

— Что мы празднуем, мой отъезд? — поинтересовался Илья у раскладывающей по тарелкам ужин жены.

— Ну что ты, Лунтик, — она вытянула губы и поцеловала его в щеку, — я просто хочу сделать так, чтобы все эти дни, пока ты будешь в отъезде, в голове у тебя были только хорошие мысли, чтобы ты по мне скучал.

Она сплела руки вокруг шеи Лунина и потянулась к его губам. Понимая, что от поцелуя не уклониться, Илья сам чмокнул Юленьку в накрашенные ярко-алой помадой губы и отвернулся к тарелке.