— Яна, ты страшная женщина, — прохрипел Матвей и выскочил за дверь.

Через несколько минут наверху раздались выстрелы, и мы с Ленкой бросились к крутой лестнице.

— Матвей! Матвей, ты где?! — кричала я, не слыша собственного голоса.

Я достала «ТТ» и, увидев что на крыльце лежит раненый Матвей, крикнула Лене, чтобы она посмотрела за ним. Мимо меня мелькнула тень. Я выстрелила и попала в плечо. Человек уткнулся в забор, затем повернулся, и я увидела, что это пожилой мужчина. Я держала его на мушке.

— Дед, ты кто такой? Как сюда попал? — стараясь унять нервную дрожь, спросила я.

— Я хозяина этого дома ждал. В него стрельнуть хотел. Когда входная дверь открылась, я увидел силуэт мужчины. Стрельнул и попал. Я же не знал, что это не хозяин дома. Вон его «мерседес» стоит.

— Зачем тебе хозяин?! — занервничала я ещё больше, думая о Матвее. — Говори быстро, а то я тебе второе плечо попорчу.

— Дочка, отпусти меня. Пожалуйста…

— Это ты видеокамеры отключил?

— Я, — махнул головой дед и, бросив винтовку на землю, схватился за руку, пытаясь унять кровь.

— Джека ты убил?

— Я перелез через забор, пошёл по участку, а он спал у вольера. Заметив меня, хотел броситься, но я в него выстрелил. Понимаешь, я долгие годы искал человека по имени Аскольд…

— Зачем он тебе?

— У меня дочка младшенькая была за ним замужем полгода, а потом вены себе вскрыла. Я знаю, это он её в могилу свёл.

— Можешь не рассказывать. Это на него похоже.

— Он ведь даже на похороны не пришёл, словно её и не было никогда. А я его увидел недавно, к нам в контору заглянул. Номера машины запомнил. Оказывается, он фамилию поменял. Вот я и не мог его найти. А дочку мою младшенькую, Ксюшу, уже никто не вернёт. Такая славная девушка была…

— Стрельбой занималась, — дополнила я.

— Дочка, откуда ты знаешь?

— Я всё знаю. Дед, как тебя зовут?

— Макар.

— Слышишь, дед Макар, тебе, конечно, надо отдать должное, что ты в таком почтенном возрасте через заборы сигаешь. Но вот Джека ты зря убил. И человека зря ранил.

— Я не хотел, — чуть не заплакал дед. — Я за Ксюшку свою хотел отомстить.

— Слышишь, народный мститель, уходи. Аскольд мёртв.

— Как мёртв?

— Я уже отомстила. Ты опоздал. И за Ксюшу, и за Риту, и за себя, и за ту, чьего имени ещё не знаю! Пока ты к своей операции готовился, я уже вопрос решила. Ты сейчас в очень дорогого человека мне пулю всадил, и не одну.

— Так я ж не знал… Что я могу для тебя сделать?

— Дед Макар, всё, что мог, ты уже сделал. Поэтому уходи. Бери винтовку и с богом! На чём ты сюда приехал?

— На «газике».

— Вот садись в свой «газик» и поезжай к бабке. У тебя ещё дочь есть?

— Старшенькая. Лидочка.

— Вот и береги свою Лидочку. Слышишь, береги.

— Так мне можно уйти?

— Иди, ты же кровь теряешь.

Дед шмыгнул к забору и стал пытаться с окровавленным плечом забраться на него.

— Куда ты, скалолаз? Иди через калитку, — вздохнула я.

Дед уставился на пистолет в моей руке. Я подняла с земли винтовку и протянула ему.

— Да уходи же ты, наконец. Уходи, потому что если ты Матвея убил, я за себя не отвечаю.

— Ухожу, ухожу, — залебезил дед и, взяв винтовку, бросился к калитке. — Дочка, спасибо тебе!