— После таких стрессов… тут ещё не то вспомнишь.

— Янка, в прошлой жизни ты убивала людей. Хладнокровно и расчетливо.

От неожиданности у меня сигарета упала на пол, и я испуганно посмотрела на Аскольда.

— Аскольд, может, у тебя тоже частичная амнезия? Может, тебе приснилось, что я кого-то убивала?

— Частичная амнезия у тебя. Милая, это же наш семейный бизнес.

— О боже… Аскольд, давай будем учиться зарабатывать деньги иным способом. Годы, проведённые в борьбе за жизнь, подсказывают мне, что я не должна это делать.

Глаза Аскольда загорелись огнём, его охватил гнев.

— Яна, приди в себя. Ты думаешь, о чём ты сейчас говоришь? Ты же завалила массу народа. Для тебя человека убить что комара на стенке раздавить.

От этих слов я вздрогнула, кровь запульсировала у меня в висках.

— Яна, я же тебя с того света вытащил, а ты мне такое заявляешь. Ты хоть знаешь, сколько стоил один день твоего лечения?

— Догадываюсь, — пробормотала я.

— Думаю, лучше тебе и не знать. А многочисленные операции… Яночка, если бы не деньги, ты бы уже давно отправилась на тот свет или имела бы такое лицо, что на улицу бы стыдилась выйти, боясь презрения и жалости. Я рыл носом землю и искал деньги. Я оплатил всё до цента. Я хотел, чтобы ты была такой же красивой, а, быть может, даже ещё красивее. И не ощущала никаких неудобств. Я влез в долги, Янка.

— В долги?

— А ты как думала? И немалые. А долги принято возвращать. В противном случае нас ждут серьёзные проблемы. Девочка моя, помнишь, как мы жили раньше?

— Как? — Я пила шампанское, колени у меня дрожали.

— Со стороны мы такая милая и приятная семейная пара. Я занимаюсь бизнесом, а ты ждёшь меня дома. Я действительно занимаюсь бизнесом, но он далек от нефтяного, и в моих карманах не оседают капиталы. В нашей семье неплохо зарабатываешь и ты. Ты отлично стреляешь, а главное, никто и подумать не может, что хрупкая на вид девушка мастерски владеет оружием. Помнишь, я как-то упомянул: «Хорошо, что у тебя другая внешность». Ты тогда не поняла, почему я это сказал. При твоей работе иногда нужно периодически это делать, а здесь жизнь сама внесла изменения в твою внешность. — Аскольд поцеловал мою руку. — Девочка моя, помнишь, мы всегда мечтали с тобой, как сколотим капитал, уедем за границу, купим домик где-нибудь на берегу моря и будем жить в своё удовольствие. Ты родишь мне симпатичных ребятишек, к воспитанию которых мы приложим много сил, а всё остальное останется в прошлом. Янка, так мы и сделаем. Поживём здесь ещё несколько лет и уедем. Рассчитаемся с долгами, подкопим денег.

— А куда мы денем нашу память? — задала я безнадежный вопрос. — Память ведь ластиком не сотрёшь. Как мы со всем этим будем жить?

— Птичка, но живут же как-то люди.

— Какие люди? О ком ты говоришь? Ты знаешь таких людей?

— Яна, но мы же жили с этим раньше. Хорошо жили. Значит, будем жить и дальше.

— Что ты такое говоришь?..

— Только не строй из себя, пожалуйста, моралистку. Когда я с тобой познакомился, мораль, которую я сейчас слышу, была от тебя ой как далека.

— За эти годы я изменилась.