ХоаКин и МейБел спорили яростным шёпотом. За спинами ЖасМин, и АрнОльд, и МагДа я увидела КелВин. Вид у них был такой, точно их поразила внезапная болезнь. Служители тоже пререкались, а констебли вокруг них были близки к панике, причём их карабины и гайстганы стояли на опасном боевом взводе.

Один Хозяин сделал шаг вперёд.

— Да кора эсхин/у шахунди кес, — сказал он, «Я — Кора/Шахунди».

Один из тех, кто приходил приветствовать ЭзРа во время Бала Прибытия.

— Здравствуйте, сказал Кора/Шахунди. — Мы пришли к Эз/Ра. Приведите Эз/Ра. — И дальше. ХоаКин пытался заговорить, и МейБел, но Хозяева не обращали внимания. К первому присоединились другие, с тем же требованием. Они медленно пошли вперёд, и, глядя на то, как колышутся их твёрдые, словно раковины, ноги, нельзя было не ощутить, какие они большие.

— … у нас нет выбора! — услышала я слова Хоа или Кина, думая, что он говорит это МейБел, но, приглядевшись, с ужасом поняла, что он обращается к Кину или Хоа. Послы расступились, и из-за их спин, словно фокусник на арену, вышли Эз/Ра.

Эз выглядел встревоженным; лицо Ра оставалось безразличным, как пустая фишка домино. Пока коллеги расступались, давая им пройти, Эз бросал на них полные ненависти взгляды. С верхней ступени Эз/Ра оглядели собравшихся.

Ариекаи шире развели отростки своих ветвистых глаз, чтобы видеть обоих сразу.

— Эз/Ра.

Кора/Шахунди заговорил опять. Те из людей, кто хорошо понимали Язык, позаботились о том, чтобы его слова быстро распространились в толпе.

— Эз/Ра, — сказал он. — Говори.

Эз/Ра будет говорить с нами, или мы его заставим.

— Вы не можете так поступить, — крикнул кто-то из посольско-служительской верхушки, а кто-то другой ответил:

— Что нам ещё остаётся? — ЭзРа смотрели друг на друга и перешёптывались, готовя речь. Эз вздохнул; лицо Ра оставалось неподвижным.

Друзья, сказали они. Эз сказал «кьюриш», а Ра — «лоа»; «друзья». Раздался треск ариекайских панцирей и ног.

— Друзья, мы благодарны вам за этот визит, — сказали ЭзРа, и ариекаи заплясали на месте, пихая меня со всех сторон. — Друзья, мы благодарим вас за ваши приветствия, — сказали ЭзРа, и экстаз продолжался.

Ра продолжал бормотать что-то время от времени, но Эз умолк, и Язык распался. Хозяева гудели. Одни молотили дающими крыльями и обматывали ими себя, другие сплетались ими с соседями.

Кора/Шахунди крикнул «Говори», и Эз/Ра заговорили снова. Они повторяли любезности, ничего не значащие фразы, перебирали вежливые варианты приветствий.

Ариекаи сосредоточились, как будто спали или переваривали. Площадь обступили сотни послоградцев, сверху беззвучно порхали камеры.

— Ах вы, тупые, бестолковые ублюдки, — произнёс кто-то на ступенях посольства, но на его слова обратили не больше внимания, чем на плющ. Все смотрели на Хозяев. Те выходили из своего странного оцепенения.

«Хорошо», — сказал один. Не Кора/Шахунди. «Хорошо». Он повернулся спиной. Кора/Шахунди тоже. Все ариекаи повернули назад, туда, откуда пришли.

— Подождите! Подождите! — Это были МагДа. — Фарос!

— Нам надо… — одна из них повернулась к Эзу и Ра: молчите. МагДа посовещались и закричали на Языке. «Нам надо поговорить», — сказали они.