Раздался выстрел, все с криками попадали на пол. Ружьё завыло: оно было из сокровищниц Послограда, старая банши-технология, переделанная для людей. Оказалось, в воздух выстрелил офицер: он сделал это машинально, чтобы распугать мелкое зверьё. Ариекайскую молодь бросили, и она плавала в бульоне из мертвецов. Это оказались тела их взрослых. Следы копыт были повсюду. Мы настроили камеры и направили их по тому, что казалось нам следом.

Из здания фермы выходила артерия толщиной в торс человека, она скрывалась в трубе, которая шла через каменистую пустыню к городу. Трубопровод был порван. Вредительский взрыв раскидал его плоть, земля под ним превратилась в трясину из грязи и околоплодных вод.

— Что это?

В дыре оказались органические отбросы. Скелеты, похожие на расплющенные рёбра рыб; перепонки кожи между отростками; узелок замысловатых косточек. Останки спинного крыла. Мы подобрали этот маленький трофей. Позади нас выло последнее живое здание.

Мы установили громкоговорители на фермах, с которыми нам удалось войти в контакт, и передавали им голос ЭзКела, что должно было гарантировать поставку нам нужных продуктов, но стали возникать перебои. Теперь мы знали почему. Послав разыскные команды и камеры вдоль трубопроводов, мы обнаружили другие прорехи. Мы потеряли ещё одного летуна, а потом команду офицеров, которых отправили за ним.

ЭзКел вышли в центр города для передачи. Их путь туда был обставлен со всей доступной в то время помпой. Тем из нас, кто ещё делал вид, будто командует Эзом и Келом, досталось изрядно, особенно тюремщикам Эза, — пришлось наряжаться и идти на мероприятие. Уайат пошёл с нами. Его наградили за участие в рождении ЭзКела: выпустили из тюрьмы, и он, хотя и под охраной, стал членом комитета. Ведь он был экспертом по антикризисной политике и больше не работал на Бремен, по крайней мере тогда. А со всем, что будет после, и разберёмся после.

— Если бы он мог безнаказанно заставить нас тащить над ним балдахин, то и заставил бы, — тихо сказала я МагДа. Бог-наркотик вышагивал по городу, Эз — с опущенными глазами и без улыбки, Кел, бритоголовый, как всегда, со свежими татуировками, имитировавшими давно снятые швы, шёл, подняв голову, и время от времени бросал энергичные, полные ненависти взгляды на Эза. — Эти двое скоро заставят нас таскать на собственных плечах их самих.

МагДа не улыбнулись. Наш дневной променад был в полном разгаре, мы шагали сразу за ЭзКелом в окружении ариекаев, которые, повинуясь приказу, выкрикивали нечто вроде приветствий. Маг и Да были в шоке.

Мне хотелось сказать им, подождите. Всё нормально. Есть другие. Есть люди и ариекаи, которые ищут выход. Но я не могла предать Брена, к тому же я знала, что он прав: это было рискованно, вдруг МагДа испугаются, узнав об этом.

— Я не знаю, — сказали мне МагДа. — Я совсем не знаю, что нам делать.

— Когда придёт корабль.

— Придётся экономить ресурсы, — сказал Кел, проглядев после выступления съёмки из разрушенных ферм. ЭзКел настаивали на сокращении пайков рядовых жителей Послограда. На ближайшие плантации и туда, где производилась питательная смесь для города, были направлены целые отряды полиции. Нападения учащались. Каждую группу офицеров сопровождал посол, который обеспечивал контакт полицейских с теми, кого они должны были охранять.