Пока ждали утку по-пекински, Вера делилась фактами автобиографии. Ее родители не из Питера, но познакомились здесь, поженились, получили жилплощадь, родили дочь. (Понаехали тут!) После школы Вера попыталась поступить в хореографическое училище, благо занималась художественной гимнастикой и имела определенные навыки. Но не добрала баллов, напрямую зависящих не от умения садиться на шпагат, а от количества денежных знаков или хороших знакомых. Пришлось идти на черную работу. Мать устроила в железнодорожное депо помощником секретаря. На будущий год, немножко поумнев и избавившись от иллюзий, подала документы на заочный в институт железнодорожного транспорта. А еще через пару лет перевелась в проводницы. О перспективах пока не думала, сначала надо защитить диплом. Вот и вся биография-хореография.

О личной жизни Вера не распространялась, а Коля не напрягал. Всему свое время. Он тоже вспомнил о вступительных экзаменах.

— На литературе вытягиваю билет — нравственный выбор героев романа «Что делать?». А я даже не помню, кто его написал, не говоря уже о нравственном выборе. Соседка по парте подсказала — некий Чернышевский. Я давай препода загружать — так и так, краеугольным камнем в творчестве Чернышевского является роман «Что делать?», который красной нитью проходит через весь гражданский пафос писателя. И прочую пургу. А препод — молодая девушка. Слушала, слушала, а потом спрашивает в лоб: «Вы роман читали?». Конечно, так же в лоб вру я. И не один раз. Очень понравился. «Тогда расскажите историю любви Веры Павловны». Ну, говорю, а чего там рассказывать? Как у всех. Влюбилась, замуж вышла, детишки пошли, внуки. Препод чуть со стула не упала, но за наглость и артистизм поставила мне пять баллов.

Вера улыбнулась. Историю Коляныч, конечно, выдумал — в театральном нет экзамена по литературе, но зато разговор поддержал.

После ужина погуляли возле Петропавловки, посидели на травке у канала, пометали камешки в воду, поиграли в города. Вот оно счастье! Потом в ход пошел Маяковский, но ему помешал дождь.

— Поехали ко мне… Родители на даче, — предложил Коляныч.

Вера согласилась. По пути менеджер заикнулся, что копит деньги на собственную квартиру и вот-вот накопит. А пока вынужден жить с родителями, но они хорошие — до перестрелок и рукопашной дело не доходит.

Прежде чем пригласить любимую женщину в пещеру, мужчина предложил посидеть ей на кухне, а сам лихорадочно собрал с пола грязные носки, висящую на спинках стула кипу нестираных рубах затолкал в шкаф, носовым платком смахнул пыль и только после этого распахнул дверь.

— Ой, а это кто? — указала Вера на фото сапрофита, чуть не лишившись чувств.

«Это мой кормилец…»

— Ранний Манэ. Так он представлял червя противоречий, который гложет человека. У каждого свои тараканы. Присаживайся, я сварю кофе.

Он включил телевизор и умчался на кухню варить кофе, которого — по закону подлости — конечно, не оказалось. Пришлось вытряхнуть из коробочек и баночек жалкие остатки. Получилась мутно-коричневая жидкость. Для конспирации Коля подсыпал в чашки корицы и остатки кефира.