Она ответила не сразу, но потом все-таки согласно кивнула. Он проводил ее до входа на вокзал. Перед тем как уйти, она еще раз посмотрела на ухажера. Как-то оценивающе, словно на платье, висящее на витрине универмага. Брать, не брать? Но выбор так и не сделала.

— Пока.

— Пока…

У ухажера родилась бредовая идея, что можно успеть на последний самолет в Москву и утром встретить любимую на Ленинградском вокзале. Он даже принялся просчитывать, успеет ли в аэропорт и есть ли свободные места. Но потом вспомнил, что вышел из того возраста, когда любовь доказывают подобным бестолковым образом. Ну прилетел, ну и что? Любой может. Не бегом же прибежал. Лучше бы на эти деньги в подъезде ремонт сделал.

Вернувшись домой, Коляныч позвонил Виталику. Попросил выяснить, зачем поющий участковый с танцующей фамилией приползал к Вере, да еще в сопровождении двух вооруженных любителей живописи? У того заплетался язык от усталости — видимо, на итоговом совещании пришлось много говорить.

— Как-как его фамилия?..

— Если удостоверение не поддельное — Чечеткин.

— Ладно, завтра «пробью»… А у этой проводницы подруги нет? Я бы поучаствовал. Физически, а то и духовно.

— Не знаю пока. Может, и есть.

— Ну так ты узнай. Глядишь, и самому пригодится, ха-ха-ха.

Остаток вечера прошел бездарно, Коляныч зиппинговал,[10] сидя у телевизора с лентяйкой, пока не уснул. Сон, как у настоящего влюбленного, был нервным, с кошмарами и кровавыми видениями. Он пробирался через Гримпенскую трясину в поисках Веры, но вместо нее нарывался на беглого каторжника Сэлдона. Сэлдон просил не сдавать его участковому Чечеткину. Но тут появлялась собака Ферри и лишала Сэлдона жизни путем отчленения головы. Коля стрелял в нее из револьвера, но пули не приносили животному вреда, застревая в густой шерсти.

Днем плохо выспавшийся менеджер вяло впаривал молодой, но серьезной даме пылесос. Дама внимала не одна, а с коренастым стаффордширским терьером, лежавшим у ее ног. Выслушав балладу о сапрофитах, она запустила компьютер и набрала в поисковой системе Интернета название аппарата. Подлый Интернет тут же выдал отзывы покупателей. В основном матерные. И ладно бы отзывы. Он, зараза, застучал о методике обрабатывания клиентов. Про звонок в детский дом, про постельных клещей и систему скидок. Коле, который только что обрадовал обездоленных детей-сирот спонсорской помощью, стало крайне неловко. Особенно когда дама переглянулась с четвероногим другом, относящимся к собакам бойцовских пород. («Скажите, это та самая собака, зубы которой разрываются в голове? — „Да“».) Но, конечно же, он не стал убивать хозяйку как опасного свидетеля. Пробубнив: «Не хотите, как хотите, я не настаиваю», затолкал пылесос в чемодан и растворился в пространстве, словно кэб в лондонском тумане.

После обеда позвонил Виталику, напомнить о просьбе.

— Мне ничего не нужно повторять дважды, — поставил в известность друг. — Короче, тема любопытная, давай пересечемся.

Пересеклись снова возле Таврического садика, но сидели не на лавочке, опасаясь соглядатаев и шальных пуль, а в салоне Колиного «Ниссана». Питер недавно объявили криминальной столицей, поэтому пасть жертвой перестрелки можно запросто. Даже если ты не политик и не бизнесмен.